Российский колокол, 2015. Спецвыпуск - [111]
Хозяин дома молчал и исподлобья смотрел на Мадину.
– Позволь я спрошу у Азиты, – продолжал мулла. – Если она родила твоего сына, то Аллах даст ей сил произнести это вслух.
– Азита, выйди во двор! – велел муж. – А вы, Мохаммед-сахиб, лучше оставьте мою семью в покое!
Мулла встал и направился к двери. Потом остановился и обернулся сначала на названую дочь, затем на Саида.
– Если с Мадиной что-то случится, я организую обращение в Министерство по правам женщин, так и знай! Сегодня об этой ситуации узнают мои верные люди из высокопоставленной элиты, которые в любом случае доведут всё до конца. И ты лишишься и репутации, и имущества, Саид. Не думаю, что отцу Азиты – господину Кёсему – понравится шум вокруг его имени.
С этими словами Мохаммед покинул дом Садатов.
В кадре двое афганских мужчин с бородой и в чалме беседуют в полутьме. Один из них мулла Мохаммед.
– Благодарю вас, господин Кёсем, что согласились на встречу со мной!
– Если бы разговор намечался не о будущем моей дочери, то, несмотря на уважение к вам, я бы не пришел, признаюсь честно.
– И об Азите тоже, сахиб. Интригами Саида Садата и его матери она может стать жертвой подлой игры, в которой ей придётся растить новорожденного Али как собственного сына, а своих детей в будущем лишить наследства по праву старшинства.
– Что вы предлагаете?
– Я предлагаю более светлое будущее для вашей дочери, господин Кёсем, где она станет первой и единственной женой Саида. Видит Аллах, он и Мариам в ней души не чают, а Мадина там лишняя. Если вы найдете несколько свидетелей, которые подтвердят, что девять или десять месяцев назад Саид Садат трижды развелся со своей старшей амбог, то я смогу найти свидетелей моего никаха с Мадиной в Герате (город на расстоянии 830 км от Кабула) и представить Али своим сыном.
– Это очень серьезно – то, что вы просите, Мохаммед. Вам придется навсегда уехать из Кабула.
– В Герате я уже обо всем договорился. Меня приглашают на службу в тамошнюю мечеть. Ни ваша семья, ни семья Азиты больше не увидит Мадину и её сына. Я обещаю!
Агит Кёсем затеребил бороду, переключая свой взгляд то на собеседника, то на коран, лежащий с четками на комоде.
– Мы с вами очень рискуем, мулла, – произнес он, – но счастье Азиты превышает все риски. Я не хочу, чтобы она всю жизнь имитировала любовь не к своему родному сыну, да ещё и пожертвовала богатым приданым, которое я подарил им на тахтджами, в счёт наследства чужого отпрыска. Разговор с Саидом по поводу якобы произошедшего развода я беру на себя. Он не посмеет мне перечить. Свидетелей тройного талака (мусульманского развода) я также найду.
– Мудрое решение, господин Кёсем.
– Сегодня уже поздно. Завтра… поздно вечером приезжайте за Мадиной и Али! Билеты на поезд купите заранее! Найдёте средства или вам помочь?
– Найду, сахиб!
Экран медленно меркнет и так же медленно освещается в полной тишине (без музыкального сопровождения). Площадь. В кадре – укрытая до шеи темной плотной тканью, лежит Мадина. Её бледное лицо и синюшные губы испачканы спёкшейся кровью от ударов камнями. Глаза раскрыты. Мулла сидит на земле и смотрит на названую дочь, не моргая. Его руки на коленях дрожат. Рядом с телом стоит Агит Кёсем и курит. Его лицо не то напряжено, не то безмятежно. Чуть поодаль от всех стоит Саид.
– Она мне изменила, – быстро проговаривает он. – Есть свидетели.
Конец
Поэзия
Владимир Зюськин
Владимир Зюськин – журналист, поэт, критик, эссеист, президент клуба ЮНЕСКО «Международная ассоциация свободных поэтов», лауреат премии «Золотой Рифей» – родился 10.12.1943 года в городе Шадринске Курганской области. В 1968 окончил Уральский госуниверситет по специальности «Журналистика». Работал в районных, областных газетах, журналах Урала, Сибири, Украины, Сахалина.
Поэтическим творчеством занимается с 12 лет. Уже в зрелом возрасте послал по почте подборку своих стихов Давиду Самойлову. Известный поэт ответил: «Ваши стихи – размышления зрелого, думающего человека. Написаны чисто, грамотно. Думаю, что вполне могут быть напечатаны, если найдете издателя». Положительные отзывы позднее дали также Булат Окуджава, Евгений Винокуров, Юрий Кузнецов и другие известные поэты. Однако конец последней фразы в отзыве Самойлова («… если найдете издателя») говорил, что найти издателя будет непросто, ибо стихи ориентированы на общечеловеческие, а не на классовые ценности.
Этим объясняется, что первый сборник «Гон» Владимир Зюськин издал только в 1990 году – в период гласности и переоценки ценностей. Книжка небольшого формата, объемом всего в 36 страниц, изданная на газетной бумаге, пользовалась большим спросом и получила много положительных отзывов от читателей, а также от кандидата филологических наук Валентины Катеринич, которая дала рецензию на «Гон» в журнале «Дальний Восток».
Печатался в журналах «Сибирские огни», «Дальний Восток», «Голос», «Веси», «Урал», «Уральский следопыт».
С февраля 1990 по март 2015 издал семь книг, шесть из которых – поэтические сборники. Вторая по хронологии из вышедших книг – документально-художественная повесть «Истребители танков», написанная на основе воспоминаний, писем, дневников, документов фронтовиков – ждала издания 18 лет, ибо была слишком правдивой для советского времени.
