Российский флот Тихого океана, 1898-1905 - [50]

Разделили судьбу своих погибших кораблей также капитаны 1-го ранга Н.М. Бухвостов («Император Александр III»), В.В. Игнациус («Князь Суворов»), С.П. Шеин («Светлана»). Таким образом, выполняя свой долг и строго следуя полученным приказам, погибли десять из семнадцати командиров кораблей 1-го ранга. Гибель их в первом же сражении с противником и обстоятельства этого сражения не позволяют в полной мере судить о военных дарованиях каждого. В то же время доблестное сопротивление команд их кораблей несомненно делают честь и погибшим командирам.

Известно также, что после войны неплохо показали себя оставшиеся в живых капитаны 1-го ранга В.В. Смирнов («Император Николай I»), Н.Г. Лишин («Генерал-адмирал Апраксин») и С.И. Григорьев («Адмирал Сенявин»), назначенные на свои корабли А. А. Бирилевым в порядке отбывания ценза. Явно слабыми командирами оказались и в походе, и в бою М.В. Озеров («Сисой Великий») и В.А. Попов («Владимир Мономах»).

Капитан 1-го ранга А.А. Родионов («Адмирал Нахимов»), надо отдать ему должное, хорошо подготовил к бою свой корабль, который, несмотря на свой почтенный возраст, стойко выдержал восемнадцать попаданий снарядов. Зато вечером 14 мая, с началом японских минных атак, «Нахимов» сразу включил боевое освещение (что, впрочем, было в духе действовавших на эскадре указаний) и поэтому вскоре был поражён торпедой. Родионов в походе пренебрёг питанием команды, что вызвало её возмущение. Возможно, что нелюбовь матросов стала и одной из причин его трагической гибели уже на Балтике, вскоре после окончания войны.

Командир крейсера «Олег» капитан 1-го ранга Л.Ф. Добротворский был единственным из командиров эскадры, кто не стеснялся высказывать свои предложения грозному командующему. Он, в частности, рекомендовал ему перекрасить корабли в боевой цвет, а во время командования отдельным отрядом на переходе уделил значительно большее внимание боевой подготовке, чем в целом по эскадре. Добротворский известен и тем, что в самом начале войны на крейсере «Дмитрий Донской» в Красном море самостоятельно начал задерживать пароходы с военной контрабандой.

Однако тактические взгляды Л.Ф. Добротворского, отличаясь большой оригинальностью, лишь в малой степени опирались на действительный опыт боевой подготовки и сражений войны. Так, он предлагал разделить эскадру на «фронт быстроходов» и «кильватер тихоходов»; или на четыре части, «перемешав в отрядах сильные и слабые суда». Как другой пример можно привести убеждение Добротворского в том, что победе при Цусиме японцы были обязаны своим подводным лодкам, которых в действительности не было. Это убеждение он сохранил даже после войны.

В конце концов влияние волевого командира флагманского «Олега» на «миролюбивого» контр-адмирала О. А. Энквиста в ночь на 15 мая привело к отказу крейсерского отряда от прорыва на север и отступлению его в Манилу. Это отступление привело к разделению остатков эскадры, которое, впрочем, во многом было предопределено её поражением в дневном бою 14 мая. Отношение же российских флагманов к самостоятельности командиров отчасти характеризуют слова морского министра А.А. Бирилева, написанные им на полях соответствующего листа заключения следственной комиссии: «Мысли Добротворского, и как он смел думать, что же делал Энквист?».

Следственная комиссия отметила, между прочим, и неудовлетворительные действия в бою капитанов 2-го ранга П.П. Левицкого («Жемчуг») и В.Н. Ферзена («Изумруд»). Оба корабля, по мнению комиссии, не выполнили своего назначения — защищать броненосцы от минных атак («Жемчуг»), а также не спасли людей с погибавших на их глазах броненосцев («Изумруд»). Прорвавшись 15 мая сквозь кольцо японских боевых отрядов, капитан 2-го ранга Ферзен, без достаточных оснований направил свой быстроходный крейсер северо-восточнее Владивостока и загубил его на камнях.

Командир вспомогательного крейсера «Урал» капитан 2-го ранга М.К. Истомин не только преждевременно приказал покинуть повреждённый крейсер, но и сошёл с корабля далеко не последним, что было явным нарушением традиций. Истомина «превзошёл» только командир миноносца «Бедовый» капитан 2-го ранга Н.В. Баранов, который без боя сдал свой корабль равному по размерам противнику и мотивировал свой поступок спасением «жизни раненного адмирала». На суде выяснилось, что этот офицер был ещё и нечист на руку.

Несмотря на эти «достоинства» Баранов, в силу старшинства в чине, был ещё и заведующим 1-м отрядом миноносцев эскадры. Не удивительно, что из девяти миноносцев эскадры только один проявил инициативу и атаковал корабль противника. Это был «Громкий» капитана 2-го ранга Г.Ф. Керна, который в бою с двумя японскими миноносцами решительно сблизился с истребителем «Сирануи» и пытался его торпедировать, хотя и безуспешно.

Действия капитана 2-го ранга Керна, погибшего в этом неравном бою, выглядят почти исключением на фоне поведения не только «цусимских», но «артурских» командиров. Капитаны 2-го ранга А.С. Шамов («Блестящий») и И.А. Матусевич («Безупречный») погибли в сражении, причем «Безупречный» повторил подвиг «Стерегущего» и, брошенный победоносным противником, исчез под водой со всем экипажем.