Российские военные базы за рубежом, XVIII–XXI вв. - [72]

Фрегат «Светлана» был лучшим фрегатом российского флота. В 1870 г. он прошел тимберовку[85] в Кронштадте и взамен гладкоствольных 60-фунтовых пушек получил десять нарезных 8-дюймовых пушек обр. 1867 г. и одну 6-дюймовую пушку обр. 1867 г.

Кроме «Светланы» в состав эскадры Посьета входили корвет «Богатырь» и клипер «Абрек».

8 (20) ноября 1871 г. русская эскадра прибыла в Нью-Йорк.

И февраля 1872 г. эскадра взяла курс на Гавану. Оттуда, согласно плану, русские корабли должны были через Атлантику вернуться в Кронштадт. Но Александру II донесли, что его сын по-прежнему вспоминает о Сашеньке Жуковской. И эскадра получила приказ отправиться в кругосветное плавание по маршруту Гавана — Рио-де-Жанейро — мыс Доброй Надежды — Гонконг — Нагасаки — Владивосток.

13 октября 1872 г. фрегат бросил якорь в порту Нагасаки. На рейде его прибытия дожидались корвет «Витязь» под флагом командира свиты его императорского величества контр-адмирала Федоровского и канонерская лодка «Морж».

Великий князь Алексей пробыл в Японии до 26 ноября 1872 г., когда «Светлана» и «Витязь» взяли курс на Владивосток. Среди историков нет разногласий о посещении любвеобильным Алексеем «русской деревни». Однако деталей этих походов мемуаристы нам не оставили.

Кстати, замечу, что временные жены русских, да и других иностранных моряков не вызывали возмущения японцев.

Термином «временная жена» называли в Японии тип отношений между иностранным подданным и японской подданной, согласно которому на время пребывания иностранца в Японии он получал в пользование и содержание жену. Сами иностранцы, в частности русские офицеры, называли таких жен мусуме — от японского слова «девушка, дочь».

Любопытная история случилась с корветом «Рында». Согласно планам Морского ведомства, «Рында» должен был обследовать наши дальневосточные берега, в частности, провести топографическую съемку берегов и промер глубин в Татарском проливе. Но сей маршрут очень не понравился мичману Александру Михайловичу Романову. Он записал в своем дневнике: «Я предлагаю чудный план, чтобы нас отправили в Сан-Франциско, потом Сандвичевы, потом Таити, Новая Гвинея, Австралия, Новая Зеландия… Это надо просить прямо Алексея… Я бы устроил все это сам через адмирала начальника отряда, но дело в том, что он не может отпустить нас без разрешения свыше». (Под именем «Алексей» имеется в виду великий князь Алексей Александрович, генерал-адмирал русского флота.)

Алексей уважил кузена, и вот «Рында» вместо того, чтобы идти в Магелланов пролив, пересек Южную Атлантику и зашел на несколько дней в британский порт Кейптаун на самой оконечности африканского материка. А в Магелланов пролив отправили Степана Макарова на «Витязе». Ему пришлось обследовать

берега Приморья, Татарский пролив, пролив Лаперуза, затем он обследовал северные берега Охотского моря, Камчатки и Беринговы острова.

На «круиз» «Рынды» были подобран и соответствующий офицерский состав: лейтенанты князь М.С. Путятин и граф Н.М. Толстой; мичманы граф М.А. Апраксин и A.M. Романов.

Естественно, прибыв в 1888 г. в Нагасаки, вся эта компания рванула в Иносу. Впрочем, пусть об этом расскажет сам великий князь:

«Как только мы бросили якорь в порту Нагасаки, офицеры русского клипера "Вестник" сделали нам визит. Они восторженно рассказывали о двух годах, проведенных в Японии. Почти все они были "женаты" на японках. Браки эти не сопровождались официальными церемониями, но это не мешало им жить вместе с их туземными женами в миниатюрных домиках, похожих на изящные игрушки, с крошечными садами, карликовыми деревьями, маленькими ручейками, воздушными мостиками, микроскопическими цветами. Они утверждали, что морской министр неофициально разрешил им эти браки, так как понимал трудное положение моряков, которые на два года разлучены со своими домами…

…В то время одна вдова — японка по имени Омати-сан — содержала очень хороший ресторан в деревне Инаса вблизи Нагасаки. На нее русские моряки смотрели как на приемную мать русского военного флота. Она держала русских поваров, свободно говорила по-русски, играла на пианино и на гитаре русские песни, угощала нас крутыми яйцами с зеленым луком и свежей икрой, и вообще ей удалось создать в своем заведении атмосферу типичного русского ресторана, который с успехом мог бы занять место где-нибудь на окраинах Москвы. Но кроме кулинарии и развлечений она знакомила русских офицеров с их будущими японскими "женами". За эту услугу она не требовала никакого вознаграждения, делая это по доброте сердца. Она полагала, что должна сделать все от нее зависящее, чтобы мы привезли в Россию добрые воспоминания о японском гостеприимстве.

Офицеры "Вестника" дали в ее ресторане обед в нашу честь в присутствии своих "жен", а те, в свою очередь, привезли с собою подруг, еще свободных от брачных уз…

…Мы с любопытством наблюдали за тем, как держали себя игрушечные японочки. Они все время смеялись, принимали участие в нашем пении, но почти ничего не пили. Они представляли собой странную смесь нежности с невероятной рассудочностью. Их сородичи не только не подвергали их остракизму за связь с иностранцами, но считали их образ жизни одним из видов деятельности, открытым для их пола. Впоследствии они намеревались выйти замуж за японцев, иметь детей и вести самый буржуазный образ жизни. Пока же они были готовы разделить общество веселых иностранных офицеров, конечно, только при условии, чтобы с ними хорошо и с должным уважением обходились. Всякая попытка завести флирт с "женой" какого-нибудь офицера была бы признана нарушением существующих обычаев…