Российская полиция в мундире - [2]
Необходимо учитывать и большое воспитательное значение изучения истории эволюции форменного обмундирования личным составом МВД. Это связано прежде всего с тем что изучая историю мундира правоохранительных органов России сотрудник тем самым изучает Отечественную историю что способствует развитию патриотизма и чувства гордости за выбранную профессию, в чем окажет помощь данное издание
В завершение необходимо отметить, что предлагаемый вниманию читателя труд выходит в канун 200-летия МВД России что несомненно, повысит его историческую и познавательную значимость.
Глава I. Правоохранительные органы России до XVIII в.
Важнейшим предназначением государства с момента его возникновения является обеспечение упорядоченности общественной жизни, создание необходимых условий для нормального функционирования общества. Этой цели подчинен весь государственный механизм, однако в нем имеются такие звенья, которые призваны в первую очередь поддерживать установленный в государстве общественный порядок. Одним из таких звеньев является полиция, которая, по словам Ф. Энгельса, «также стара, как государство.»[3] Справедливость этого утверждения подтверждается историей. Не составляет исключения и Россия. Органы, осуществлявшие полицейские функции, возникли здесь с древнейших времен.[4] Изучение документов и других источников показывает, что в истории России применительно к настоящей теме четко прослеживаются два этапа. Первый охватывает время до начала XVIII в. Для него характерным является наличие органов, которые выполняли полицейские функции наряду с другими административными и судебными. В рамках этого этапа представляется необходимым вести речь не о регулярной полиции, а об органах, осуществлявших полицейские функции. Второй этап начинается с первой четверти XVIII в. и продолжается до февраля 1917 г. Это - время создания и развития в России регулярной полиции, специализированного органа, освобожденного от иных обязанностей, кроме тех, что составляют предмет ведения непосредственно полицейского аппарата.[5]
В XV - начале XVI вв. возникают и своего рода розыскные органы. Таковыми стали так называемые «особые обыщики». Они присылались из Москвы «в случае умножения в какой-либо местности разбоев и татев». Но обыщики приносили мало пользы. Вместо оказания помощи в борьбе с преступностью они причиняли местному населению только убытки. Жалобы на притеснения со стороны обыщиков побудили Ивана Грозного ввести постоянный полицейский орган из числа местных выборных людей - губных старост. Они избирались на несколько лет из дворян. Необходимо было, чтобы кандидат на эту должность «и грамоте был горазд, и душою прям, и животом прожиточен». После выборов губные старосты давали присягу в Разбойном приказе. Особой форменной одежды, как свидетельствует история, губные старосты не имели и одевались как знатные и богатые люди, основным отличием которых от простых людей служил кафтан. Кафтан в его классическом виде - узкого покроя с отрезным по талии лифом и длинными со сборками по окату рукавами, стягивающимися у запястья ременными или металлическими зарукавьями (манжетами). Кафтан имел высокий стоячий воротник - козырь, закрывающий почти весь затылок. Юбка кафтана для пышности и свободы в движении сзади (по талии) имела сборки, а в боковых швах внизу - разрезы. Боковые разрезы, низ изделия и края борта обшивались отделочной тесьмой («кружевами»). Застегивался кафтан спереди с помощью пуговиц и длинных, расположенных поперек груди петлиц с кистями на концах.
Петлицы расшивались цветным шелком, серебром или золотом и были элементами не только застежки кафтана, но и его отделки. Однако особым украшением являлся козырь, наружная сторона которого выкраивалась из атласа, бархата или парчи и вышивалась, в зависимости от знатности владельца, цветными нитками, серебром или золотом, а иногда украшалась жемчугом и драгоценными каменьями. Отсюда, видимо, пошло и до сих пор сохранилось выражение «ходит козырем», характеризующее щеголеватый вид.[6]
Покрой одежды и материал, из которого она изготовлялась, зависели от сословия, к которому принадлежал ее хозяин. Каждый обязан был носить одежду сообразно своему положению и званию, в противном случае он подвергался наказанию. Именно в это время зародилась традиция награждать одеждою, а если точнее - кафтаном.[7]
Кафтаны официально причислялись к знакам отличия. Награда истинно русская, ведь кафтан - не что иное, как наша национальная одежда. Было четыре разновидности наградных кафтанов: простые, мастеровые, почетные и нарядные. Шились они из сукна, бархата, атласа и тафты длинными, почти до пола, с пуговицами и застежками спереди, имели отложное ожерелье на воротнике, золотые или серебряные петлицы с кистями, запястье у рукавов из кружев, полы нарядных кафтанов обшивались жемчугом и драгоценными камнями.
Они бывали «становыми», с перехватом в талии, и «турские» -без него. Пожалование происходило по представлению начальства и по непосредственному усмотрению государя. [8]
Помощниками губных старост были губные целовальники, избиравшиеся «сошными людьми». Губные старосты и целовальники составляли губную избу, орган местного самоуправления в уезде, выполнявший полицейско-судебные функции.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.