Российская история в афоризмах - [80]

Слова Василия Георгиевича Клочкова и Василия Григорьевича Зайцева очень близки по смыслу. Россия велика. Возможные захватчики могут просто заблудиться, особенно с помощью Ивана Сусанина. Можно считать, что Россия настолько велика, что никому и ни при каких обстоятельствах не удастся ее «переварить». Некоторые деятели на Западе считают, что Россию для более удобного «переваривания» неплохо бы раздробить на мелкие части. Но можно ведь и просто не допустить ситуации, когда отступать становится некуда.

За здоровье русского народа!

Эти слова были произнесены 24 мая 1945 года И. В. Сталиным на приеме в честь командующих войсками Красной Армии. Стоит привести данный текст полностью, так как значение его для отечественной истории, для понимания мифологем советского периода трудно переоценить. К тому же слова Сталина часто приводятся в усеченном и откровенно искаженном виде, что вряд ли способствует адекватному пониманию того, что в действительности говорилось и подразумевалось.

«Товарищи, разрешите мне поднять еще один, последний тост.

Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего Советского народа, и прежде всего русского народа. (Бурные продолжительные аплодисменты, крики «ура».)

Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание, как руководящая сила Советского Союза среди всех народов нашей страны.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он – руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение.

У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941–1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидала потому, что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой.

Но русский народ не пошел на это, ибо он верил в правильность политики своего правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии. И это доверие русского народа Советскому правительству оказалось решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества – над фашизмом.

Спасибо ему, русскому народу, за это доверие!

За здоровье русского народа! (Бурные, долго не смолкающие аплодисменты.)»

Ни до, ни после Сталина таких замечательных слов о русском народе никто не говорил: ни русские цари из династий Рюриковичей и Романовых, ни руководители партии и правительства, ни президенты новой России Б. Н. Ельцин, В. В. Путин и Д. А. Медведев. Для того чтобы объяснить отношение к русскому народу со стороны российских правителей, ведущих идеологов, властителей дум, надо писать отдельную книгу. Остается бесспорным фактом то, что о проблемах народа, бытие которого на протяжении тысячи с лишним лет составляет содержание истории России, говорить почему-то не принято. Как будто этих проблем не существует вовсе. Иногда создается впечатление, что этого народа не существует вообще и советский народ, новая историческая общность в представлении советских идеологов, сразу трансформировался в российский народ.

В многонациональном обществе и государстве считается опасным акцентированное внимание к проблемам какого-то народа. В последние годы над современными российскими идеологами слишком большую власть обрели фетиши политической корректности и толерантности, которые зачастую выглядят как детская игра – «"да" и "нет" не говорите, черного с белым не носите».

Слабо разработанными остаются многие теоретические и методологические вопросы, связанные с пониманием патриотизма, национализма, расизма, национального характера и т. д.

«Национальный характер сам есть последствие исторической жизни и только уже в сложившемся виде может служить для объяснения ее особенностей. Таким образом, прежде чем объяснить историю русской культуры народным характером, нужно объяснить самый народный характер историей культуры. Притом же само определение того, что надо считать русским народным характером, до сих пор остается спорным. Если исключить из этого определения, во-первых, общечеловеческие черты, монополизированные национальным самолюбием, во-вторых, те черты, которые принадлежат не нации вообще, а только известной ступени ее развития, в-третьих, наконец, все те, которые придала народному характеру любовь или ненависть или вообще фантазия писателей, трактовавших об этом предмете, то специфических и общепризнанных черт останется очень немного в обычном изображении русского характера. Припомним, что такие наблюдатели и судьи, как Белинский и Достоевский, признали, в конце концов, самой коронной чертой русского национального характера – способность усваивать всевозможные черты любого национального типа. Другими словами, наиболее выдающейся чертой русского народного склада является полная неопределенность и отсутствие резко выраженного собственного национального обличья», – писал в свое время один из лучших знатоков проблемы, которому, как и многим, не удалось стать пророком в своем отечестве