Россия во тьме - [68]
Вор скрипнул зубами.
— Смотрящий тут кто?
— Тебе какая разница?
— Есть… есть разница.
Смотрящим был Комок… не вор, всего лишь стремящийся. Но уже в авторитете. Старые воры практическим вымерли, им на смену шла новая формация — молодые, наглые, не видящие берегов. По старым меркам — беспредельщики.
Чтобы поговорить — вора вывели в шлюз, это такое громадное, отделанное плиткой помещение, где запросто помещается несколько автозаков. Здесь проводится приемка и отправка этапов… но сейчас никого не было, шаги гулко отдавались в пустоте.
Вор зло посмотрел на сопровождающих.
— Свободны.
Те приценились… как не крути, за зэка отвечали они, а теперь между ним и свободой только внешние ворота. Но что-то заставило их кивнуть и отойти… Вор умел внушить уважение. С биографией на лице — так иногда говорили.
Комок присел у кафельной стены. Вор — присел на корточки, копируя его, не торопясь достал пачку, посмотрел на нее, потом протянул визави — целиком. Тот — презрительно посмотрел на Мальборо.
— Думаешь, правильного человека за пачку сигарет ссучить?
Взгляд Вора — был не менее выразительным.
— Не хочешь — не бери. Не хочешь говорить — не говори.
Комок подумал — и пачку взял. Сунул в губы сигарету, Вор поднес огоньку.
— Кайф… — проговорил Комок — ещё бы бабу, а, начальничек. Устроишь?
— Без баб тебе ещё лет десять куковать, Комок…
— Не пугай, начальник.
— Я и не пугаю. Я спросить хочу.
…
— Ты закон знаешь?
— Какой закон? — опешил Комок.
— Ваш. Воровской. Как там — арестантский уклад един?
— Ты о чем, начальник, что-то не разберу.
— О том, как первоходов встречать. Первохода надо встретить, место дать, предупредить, чего нельзя делать. А вы его — стеклом по венам. Нехорошо…
— Предъявляешь? А кто ты такой, чтобы предъявлять?
Вор покачал головой.
— Не мельтеши, Комок. Вы и мы — две стороны одной медали, и ты это знаешь. Ты этого пацана замочил — по беспределу. А это дело — с шпионажем связано. И если у общины проблемы из-за этого будут, как думаешь, спросят с тебя?
…
— Спросят. А что ты им ответишь?
Комок вскочил.
— Да какой шпионаж, он сам на себя руки наложил!
— Сядь!
Комок помялся — но сел обратно на корточки.
— Про — сам на себя руки наложил — это ты куму рассказывай, мне не надо. Мне надо знать, кто его заказал. И всё. Подумай, хорошо, прежде чем ответить, Комок — жизнь, она не только на воле разная. Она и на зоне отличается…
— Угол… сказал… надо дело быстро раскрыть… очень быстро. И так чтобы комар носа… Есть кто на примете? Я вспомнил… шобла… бритые… рынок пытались поджечь… Абхаз говорил… закрой их, а то сам разберусь. Мне на районе мокрого тоже не надо… я сказал… есть бритые…
— Кто такой Угол?
— Углов… Борис Викторович… полковник… из управления кадров. Он нас… курирует.
— Курирует… значит — деньги собирает?
— Да.
— Не слышу.
— Да!
— Сколько?
— В неделю с района… надо сдать… сорок штук.
— Сорок тысяч — чего?
— Долларов.
— Долларов США?
— Да.
— Что будет, если не сдашь?
— Приедет проверка. Снимут с должности… а то и в Нижний Тагил…
— Что ты сказал Углову?
— Что есть нацики. Можно их…
— А Углов что ответил?
— Сказал, хорошо. Дал протокол допроса… что они должны были подписать…
Вор отключил диктофон.
— Вот такая вот… ерунда.
Полковник Владимир Домогаров, бывший начальник РУБОПа (сам РУБОП в очередной раз расформировали) — посмотрел вдаль. Вдали — плыл белый теплоход, Москва — оправдывала свое звание «порта пяти морей». На берегах — курили, бухали, трахались, нетрезвые девицы показывали пассажирам проплывающих теплоходов стриптиз…
— Ты мне, зачем это все принес? — спросил Домогаров.
— Мне больше не к кому идти.
— Латып?
— Он меня на это дело и подписал. И он в системе. А вы — нет.
Домогаров — пристально посмотрел на Воробьева через очки, решая — верить бывшему подчиненному или нет. На то — были причины.
— Кто такой Угол?
— Вы слышали.
— А сам не знаешь?
— Нет.
— Хорошо, и что ты от меня хочешь?
— Чтобы вы сказали, что с этим делать.
— А если я скажу, бросить в воду и забыть.
— Брошу и забуду. Только…
— Только — что?
— Только вы ведь не скажете.
…
— Пацана, которому девятнадцать лет от роду — подписали на убийство с отягчающими. И замочили в душевой — зарезали как свинью. А теперь — списывают на него дело — на мертвого все что угодно списать можно. Хоть изнасилование марсианина.
— Первый раз что ли?
— Не первый. Просто так внаглую — первый. Второе — я успел поговорить с Оконниковым в Бутырке. Он не просто так был настолько спокоен. Кто-то ему надул в уши, что его в любом случае вытащат. Кто-то, кому он доверяет — и скорее всего, не Синицын. А теперь его убрали. Я расколол смотрящего по Бутырке — заказ пришел из Львова, точнее — из Прикарпатья, от украинского вора в законе. Это уже не просто преступность, это шпионаж и подрывная деятельность. С подобным б…ством — нельзя мириться.
Домогаров вздохнул.
— Это ещё не б…ство. Ты помнишь, как то раз ты все выходные был занят.
— Чем занят.
— Ты помнишь. Я же тебя и отправил. Я и Латып.
Воробьев вспомнил. И вздрогнул.
То, что произошло тогда — это нельзя было забыть, невозможно. После того, как началось на Кавказе — те люди больше не выходили на него. Но он понимал, что рано или поздно — выйдут, в покое его не оставят.
1991 год, год развала СССР, стал годом триумфа США – на планете осталась одна сверхдержава, и никто не мог поспорить с ее лидерством. Уж точно не Россия, униженная и растоптанная. Казалось, ей никогда не достичь и тени былого могущества. Но американские геополитики просчитались: Россия возродилась слишком быстро, и не в качестве друга – а в качестве врага Америки. Девяностые годы убедили русских в том, что с Америкой дел иметь нельзя, что Америка была, есть и останется врагом. И русские жаждали мести. Расплаты за девяносто первый год.
Страшно потерять близких, но еще страшнее, когда они… возвращаются! Привычный мир рухнул в один миг. Человечество поразила неведомая эпидемия. Последствия ее оказались ужасны. Полчища кровожадных тварей, которые еще вчера были твоими коллегами, друзьями, возлюбленными, соседями и родственниками, заполонили российские города. Москва пала одной из первых. Настал черед провинциальных городов. Жителям Ижевска повезло. Они узнали об эпидемии за несколько дней до того, как она началась в их городе. И успели подготовиться.
Надо же было двум столь пламенно ненавидевшим друг друга людям столкнуться чуть ли не нос к носу на далёкой, заокеанской чужбине — и почти в каждом тотчас же взыграло чувство давно забытого долга… Но исполнитель — он на то и исполнитель, что, кроме того, чтобы тупо исполнять, он должен ещё и подумать над методикой исполнения…
Канун XXI века. Российская Империя раскинулась от Варшавы до Багдада, ее население достигает миллиарда человек, она – самое могущественное государство мира… Кто сказал, что все этим довольны? Разумеется, у великой державы есть хитроумные и опасные враги. Кровавый мятеж в русском городе Бейруте подавлен, его руководитель Бен Ладен уничтожен, но за спиной исламских фанатиков маячат джентльмены из Лондона. И Россия принимает вызов. Полем битвы тайной войны становится весь мир, а одним из ее солдат – герой Бейрута князь Воронцов, действующий под маской британского офицера в логове коварного врага…
Действие романа А. Афанасьева происходит в некой альтернативной реальности, максимально приближенной к политической обстановке в нашем мире каких-нибудь 30 с небольшим лет тому назад. Представьте себе 1987 год, Советский Союз живет эпохой перестройки. Мирный сон советских людей бдительно охраняют погранвойска. Но где-то далеко в мире не всё ещё спокойно, и где-то наши храбрые солдаты храбро исполняют свой интернациональный долг… Однако есть на нашей планете и силы, которые мечтают нарушить хрупкое мировое равновесие.
Так она начиналась — Холодная война 2 — война нервов, противостояние разведок и технологий… Роман из альтернативной истории демонстрирует всю изощрённость борьбы против Советского Союза нескольких международных разведок. На этот раз было решено разыграть националистическую карту, и на свет были извлечены планы по созданию национальных анклавов. Спецагенты США, Франции, Британии и Израиля снабжают боевиков оружием и деньгами, лелеют планы по взрыву государства изнутри. Роман «Стальное поколение» входит в цикл романов «Противостояние» и является логическим продолжением романа «Силовой вариант».
Прошли десятки лет с тех пор, как эпидемия уничтожила большую часть человечества. Немногие выжившие укрылись в России – последнем оплоте мира людей. Внутри границ жизнь постепенно возвращалась в норму. Всё что осталось за ними – дикий первозданный мир, где больше не было ничего, кроме смерти и запустения. По крайней мере, так считал лейтенант Горин, пока не получил очередной приказ: забрать группу поселенцев за пределами границы. Из места, где выживших, попросту не могло быть.
Неизвестный сорняк стремительно оплетает Землю своими щупальцами. Люди, оказавшиеся вблизи растения, сходят с ума. Сама Чаща генерирует ужасных монстров, созданных из убитых ею живых организмов. Неожиданно выясняется, что только люди с синдромом Дауна могут противостоять разрушительной природе сорняка. Институт Космических Инфекций собирает группу путников для похода к центру растения-паразита. Среди них особенно отличается Костя. Именно ему предстоит добраться до центрального корня и вколоть химикат, способный уничтожить Чащу.
После нескольких волн эпидемий, экономических кризисов, голодных бунтов, войн, развалов когда-то могучих государств уцелели самые стойкие – те, в чьей коллективной памяти ещё звучит скрежет разбитых танковых гусениц…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Человек — верхушка пищевой цепи, венец эволюции. Мы совершенны. Мы создаем жизнь из ничего, мы убиваем за мгновение. У нас больше нет соперников на планете земля, нет естественных врагов. Лишь они — наши хозяева знают, что все не так. Они — Чувства.
Три сестры на изолированном острове. Их отец Кинг огородил колючей проволокой для них и жены территорию, расставил буйки, дав четкий сигнал: «Не входить». Здесь женщины защищены от хаоса и насилия, идущего от мужчин с большой земли. Здесь женщины должны лечиться водой, чтобы обезопасить себя от токсинов разлагающегося мира. Когда Кинг внезапно исчезает, на остров прибывают двое мужчин и мальчик. Выстоят ли женщины против них?