Россия в Средней Азии и на Кавказе: «центр силы» постсоветского пространства - [6]

Объединяет все эти страны присущая им общинно-деспотическая формация, выросшая из азиатского способа производства. Главное в этой системе — мелкотоварное сельскохозяйственное производство на небольших земельных наделах, отсутствие национальной современной производящей индустрии. Основное место в жизнеобеспечении населения стран, входящих в систему «дуги», занимает добыча и вывоз полезных ископаемых, т.е. высшая форма присваивающего, а не производящего хозяйства. Географические условия стран условного «Юга», по большей части, резко неблагоприятные. Поэтому затраты труда на получение единицы продукции (например, 1 центнера пшеницы) в орошаемом земледелии были и остаются в шесть (!) раз больше, чем в европейском типе земледелия [30]. Что же касается современной капиллярной технологии орошения (например, Саудовская Аравия), то оно и изобретено, и производится на «Севере». Ни одно из государств «Юга» по большому счету себя продовольствием, без вмешательства «Севера», не обеспечивает. Особенно тревожно положение в таких странах, как Афганистан, Таджикистан и Алжир, где сегодняшняя ситуация обострена до предела [30].

Государственная собственность в общинно-деспотических системах (далее ОДС) выражается в виде права главы государства распоряжаться всем имуществом, личная или частная собственность граждан (жителей) от произвола правителя не защищена. Это главное отличие ОДС от той же капиталистической [30]. «Кувейтизация» (правление «арабского шейха» над полностью подчиненным населением) как конечная и желанная цель в экономике государств с ОДС остается главенствующей. У большинства политиков, а российских особенно, понимание этого процесса как развития высшей формы присваивающего хозяйства и последнего этапа кризисной ситуации отсутствует. Причины социальной напряженности и экстремальные формы ее проявления в конфликтных ситуациях видятся только в политических играх соседей или великих держав.

Большинство наиболее экстремистски выраженных конфликтов происходит на территории традиционного распространения ислама, что также дает возможность многим исследователям и почти всем политикам говорить о влиянии пресловутого «исламского» фактора. Ислам же прежде всего форма социальной организации общества, а не только религия. В общемировой системе противостояния «Север-Юг» он выполняет роль индикатора неблагополучия, а не причины конфликта. Индикатор принимается за существо явления, хотя угроза «исламского фундаментализма» возникает лишь в наиболее экономически и социально неблагополучных странах [30].

2-й уровень проблем: исторический. Российская историческая действительность создает второй уровень глобальных проблем, обусловленный географическим положением страны. Советский Союз представлял собой контактную, наибольшую по протяженности, зону между «Севером» и «Югом». Здесь можно наблюдать все ступени перехода от ОДС к машинной современной индустрии и в промышленности и в сельском хозяйстве. Граница между двумя системами не представляет четкой территории, и «северные» и «южные» структуры могут располагаться вперемежку. Столь же неоднородна по своим характеристикам и территория Российской Федерации: если центральные, приволжские, уральские и часть южных областей следует в большей мере отнести к «переходным», то южные и большинство восточных республик и областей характеризуются как выразители ОДС. Северо-Кавказский экономический район располагается как раз на стыке двух последних социально-экономических макрозон.

Российская Федерация, чей вклад в экономику СССР был не только самым большим, но и решающим, понесла в результате распада страны наибольшие потери [30; 32; 95]. Не только разовое отторжение основных фондов российской экономики, но и разрыв экономических связей разрушили полуазиатскую и полуевропейскую экономику. На этом же уровне резко обострились противоречия межнациональные и межрелигиозные. В идеологическом плане к антисоциализму в качестве его «национальной» формы добавляется русофобия как синоним отношения к советскому строю. Русские везде, за исключением лишь восточных областей Левобережья Украины и Белоруссии, обвиняются во всех тяжких грехах советского периода [30].

3-й уровень проблем: внутрироссийский. Наибольшую остроту принимает комплекс вопросов взаимоотношения Российской Федерации с бывшими республиками СССР за влияние на «контактные зоны». Политический аспект проблемы — все более оформляющиеся (внешне и официально проявляющиеся очень редко) притязания России на русские территории, оставшиеся вне Российской Федерации. Под «русскими территориями» здесь понимаются не только территории с русскоязычным населением, но и те, которые в различные исторические периоды по тем или иным причинам интересовали Россию. В полной мере это относится и к Северному Кавказу — части пограничного региона [30]. Здесь позиции во многом осложняет территориальный вопрос: неуверенная политика России в отношении казачества. То, что многие, в том числе и российские дипломаты, выдают за политическую гибкость, является отсутствием политической перспективы.