Россия в годы Первой мировой войны: экономическое положение, социальные процессы, политический кризис - [403]

Принято считать, что принцип так называемого советского федерализма окончательно утвердился в январе 1918 г., когда III Всероссийский съезд Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов принял «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа». В ней было заявлено, что «Советская российская республика учреждается на основе свободного союза свободных наций, как федерация советских национальных республик». Считается также, что «в общих чертах» структура государственной власти в части взаимоотношений между центральными и местными органами была определена в постановлении съезда «О федеральных учреждениях Российской республики»^{3071}. На деле декларация преследовала по преимуществу пропагандистские цели: привлечь внимание к идее создания всемирной республики Советов; создать соответствующие иллюзии у местных националистов (озабоченных главным образом проблемой изоляции от «русского» хаоса). Что касается «федеральных учреждений», то петроградские большевики попросту пытались налепить благопристойный правовой ярлык на процесс стихийной децентрализации страны. Они по-прежнему «висели в воздухе», но все же не теряли надежды, что «нелегкая вывезет»^{3072}.

Большевикам по-прежнему приходилось имитировать власть, создавая видимость решения накопившихся до революции проблем, включая международные. 2 января в Брест-Литовске, где продолжались переговоры с представителями Четверного союза, Советское правительство заявило о недопустимости сепаратных соглашений с Украинской Центральной радой. В тот же день Генеральный секретариат (Совет министров) Рады заявил о применении самых решительных мер против большевистской опасности: вводились военно-революционные суды и цензура. В ответ большевики поспешили сформировать «Советское» Украинское правительство в Харькове, якобы стоящее на «интернационалистических» позициях. Тем временем на съезде Советов делегаты «от Украины, Румынского и Юго-западного фронтов» выступили с заявлением: «Все задачи в интересах трудящихся могут разрешить только сами трудящиеся через свои органы Советов»; поэтому они признают единственной властью на Украине «Всеукраинский ЦИК», а любые «попытки организовать новый Генеральный секретариат из членов и групп Центральной рады» объявляют контрреволюционными^{3073}. Заявление подписали представители от 20 организаций, преимущественно местных Советов. Скорее всего этот документ был инициирован большевиками непосредственно на съезде для того, чтобы лишний раз подтвердить «буржуазность» и «контрреволюционность» Центральной рады.

Особенно жестко по отношению к Центральной раде были настроены некоторые солдаты. В наказе III Всероссийскому съезду солдаты 23-й пехотной дивизии сообщали о том, что она действует «в контакте с Румынией», а ее распоряжения вызывают голод и необходимость ухода с фронта^{3074}. 6 января в резолюции «6-го армейского корпусного съезда» осуждалась «контрреволюционная политика буржуазной Центральной рады… направленная к удушению рабоче-крестьянской революции… путем разоружения Советских войск и беспрепятственного пропуска банд и бегущих с позиций офицеров на Дон…»^{3075} В общем, с той и другой стороны развернулась пропагандистская война. Ее вдохновители отнюдь не располагали государственным аппаратом, позволявшим осуществлять управление теми или иными территориями, но зато ситуация позволяла им натравить друг на друга все более ожесточавшихся вооруженных людей, используя идеологические символы и политические посулы.

Харьковское большевистское правительство еще 4 января официально объявило войну Центральной раде и тут же неожиданно захватило Сумы. В ответ в ночь с 4 на 5 января киевскими властями было произведено разоружение красногвардейцев завода «Арсенал» и ряда других предприятий. В 28 различных пунктах города были изъяты тысячи винтовок, десятки пулеметов, захвачена типография газеты «Пролетарская мысль», арестовано более 200 активных организаторов готовящегося большевиками восстания. Это вызвало всеобщее недовольство рабочих. Тем временем разворачивалась «эшелонная война» московских большевиков: их главный 2-тысячный отряд под руководством М.А. Муравьева захватил Полтаву и разоружил украинизированных солдат местного гарнизона, 30 января здесь состоялся парад «червонного казачества»^{3076}. При этом левый эсер подполковник Муравьев произнес в восстановленном местном Совете пылкую речь, в которой пригрозил пройти «через Дунай на Вену, Берлин, Париж и Лондон, всюду устанавливая Советскую власть». Выступление этого «кондотьера-фанфарона»^{3077} страшно напугало обывателей и вызвало протест со стороны ЦИК Советов Украины^{3078}. Из Харькова большевики рапортовали, что «ежедневно прибывают выражения симпатии со всех сторон»^{3079}.

После того, как большевики предупредили представителей Четверного союза, что делегация Центральной рады «не выражает воли украинского народа», а мирный договор, подписанный с нею, не может считаться миром с Украинской республикой, последовали контрдействия украинской стороны. Повсеместно распубликовывалась нота Генерального секретариата Центральной рады большевистскому СНК, в которой говорилось, что украинская сторона готова прислать в Петроград своих представителей. Согласно ноте, переговоры между ними возможны на следующих условиях: беспрепятственный вывод советских (точнее, большевизированных, русских) войск с территории Украины; официальное признание российской стороной Украинской народной республики и заявление о невмешательстве в ее внутренние дела; подготовка федеративного объединения России с Украиной и другими республиками; совместная борьба республик с контрреволюцией, угрожающей какой-либо из них; запрет объявления какой-либо из республик контрреволюционной в одностороннем порядке другой республикой