Россия в эпоху великих потрясений - [10]
История Гапона, хорошо всем известная, закончилась трагически, однако я до сих пор не могу поверить, что он с самого начала был просто-напросто полицейским агентом. Думается, что молодой священник был искренне движим идеей служения рабочим. Вполне возможно, что позднее он попался в политическую ловушку, но я уверен, что он присоединился к рабочему движению не как сознательный полицейский провокатор.
Так или иначе, но он легко находил общий язык с рабочими. Его отец был простым сельским священником, и Гапон понимал нужды простых людей и знал, как говорить с ними. Он пользовался колоссальным влиянием на массы, и движение Гапона приобрело в Санкт-Петербурге невиданный размах. Речи священника, в которых он призывал рабочих идти прямо к царю, находили глубокий отклик в сердцах слушателей, а его идея организовать массовую демонстрацию и пойти к дворцу, чтобы изложить царю свои беды и невзгоды, немедленно получила всеобщую поддержку.
В воскресенье 9 января 1905 года рабочие пошли ко дворцу без злых намерений. Они от всей души верили, что, когда они придут на Дворцовую площадь и станут там на колени, к ним выйдет царь или, по крайней мере, появится на балконе. Однако их встретил не царь, а пули. То была историческая ошибка, за которую высокую цену заплатили и монархия, и Россия.
События «Кровавого воскресенья» произвели коренной переворот в мышлении рабочих масс, на которые до этого времени пропаганда действовала весьма слабо. Духовные узы, которые связывали царя и простых рабочих, были разорваны. Режим исторически изжил себя. В 1905 году в стране не осталось ни одного слоя общества, который считал бы сложившиеся условия жизни приемлемыми. Последней отчаянной попыткой убедить царя в самоубийственности его курса было обращение, принятое в мае земствами и городами; однако царь оказался глух к нему, и страна продолжала свое движение к цели, которой веками добивался русский народ.
К осени 1905 года нормальная жизнь в стране была нарушена: в ряде мест вспыхнули забастовки, участились случаи неповиновения и бунтов среди крестьян и солдат. Для тех, кто в то время жил в Санкт-Петербурге, было очевидно: долготерпению России пришел конец.
За две или три недели до 17 октября разразилась забастовка, которая, по-видимому, с исторической точки зрения носила уникальный характер, ибо она парализовала всю жизнь в стране. Железные дороги, почта, суды, школы, университеты – все постепенно прекратили работу. С улиц исчезли извозчики, потухли фонари и повсюду воцарилась жуткая тишина. Эта тишина нависла и над Петергофским дворцом, где в те дни жил царь со своим семейством.
За несколько дней до 17 октября Петергоф оказался полностью отрезанным от внешнего мира. Движение по железной дороге прекратилось. Связь с царем его министры осуществляли, либо используя военный телеграф, либо направляя морем специальных курьеров.
В случае крайней нужды министры отправлялись туда лично. В Петергофской бухте стояли на якоре два эсминца на случай, если возникнет необходимость переправить царскую семью в Англию. В таких условиях царь обратился к Витте с просьбой подготовить доклад о создавшемся положении. Прибыв 9 октября в Петергоф, Витте вручил царю написанную им накануне, 8 октября, записку, содержание которой не предавалось гласности до тех пор, пока большевики не поместили ее текст в «Красном архиве». Среди прочего в записке говорилось: «Основной лозунг современного общественного движения в России – свобода…
Не год назад, конечно, зародилось нынешнее освободительное движение. Его корни в глубине веков – в Новгороде и Пскове, в Запорожском казачестве, в низовой вольнице Поволжья, церковном расколе, в протесте против реформ Петра… в бунте декабристов, в деле Петрашевского.
Человек всегда стремится к свободе. Человек культурный – к свободе и праву: к свободе, регулируемой правом и правом обеспечиваемой…
Руководство требует прежде всего ясно поставленной цели. Цели идейной, высшей, всеми признаваемой.
Такая цель поставлена обществом, значение ее велико и совершенно несокрушимо, ибо в цели этой есть правда. Правительство поэтому должно ее принять. Лозунг «свобода» должен стать лозунгом правительственной деятельности. Другого исхода для спасения государства нет.
Ход исторического прогресса неудержим. Идея гражданской свободы восторжествует, если не путем реформ, то путем революции. Но в последнем случае она возродится из пепла ниспровергнутого тысячелетнего прошлого. Русский бунт, бессмысленный и беспощадный, все сметет, все повергнет в прах. Какой выйдет Россия из беспримерного испытания – ум отказывается себе представить; ужасы русского бунта могут превзойти все то, что было в истории. Возможное чужестранное вмешательство разорвет страну на части. Попытки осуществить идеалы теоретического социализма – они будут неудачны, но они будут несомненно – разрушат семью, выражение религиозного культа, собственность, все основы права.
Как в пятидесятых годах правительство объявило освобождение крестьян своим лозунгом, так в настоящий неизмеримо более опасный момент государственная власть не имеет выбора: ей надлежит смело и открыто стать во главе освободительного движения.
В мемуарах бывшего премьер-министра Временного правительств. А. Ф. Керенского рассказывается о событиях, происходивших в России с конца XIX века по 1919 год. Конечно, они субъективны, автор как бы стремится оправдать себя перед историей, но и его виденье событий, несомненно, представит значительный интерес для читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сталинистская историография привела ко многим деформациям в освещении прошлого, в том числе и истории революции 1917 г. Пожалуй, наиболее очевидными их «жертвами» стали многие политические деятели, находившиеся «по другую сторону баррикад»: некоторые оказались попросту окарикатуренными. Это относится и к Александру Фёдоровичу Керенскому, с июля 1917 г. ставшему главой Временного правительства, а с начала сентября и верховным главнокомандующим русской армии. Сегодня, в сумятице мнений, в столкновении различных точек зрения, нам нелегко пробиться к исторической истине.
Глава из книги "Россия и поворотный пункт истории", в которой описаны обстоятельства нелегального пребывания бывшего премьера Временного правительства в Советской России и его побега на Запад в июне 1918 года.
Современному читателю впервые представлены воспоминания и политический дневник Александра Федоровича Керенского (1881–1970), публиковавшиеся с 1920–х годов в русской периодике Парижа, Берлина, Праги, Нью- Йорка. Свидетельства одного из главных участников Февральской революции 1917 года до сих пор остаются в числе самых достоверных источников по истории России.
В настоящем издании публикуется переписка Василия Маклакова (1869–1957), адвоката, члена ЦК партии кадетов, депутата 2-4-й Государственных дум, посла Временного правительства во Франции, а затем главы Офиса по делам русских беженцев в Париже, и Марка Алданова (1886–1957), одного из самых популярных писателей Русского зарубежья, за 1929–1957 годы. Переписка сохранилась в архиве Гуверовского института при Стэнфордском университете (Калифорния) и в Бахметевском архиве при Колумбийском университете (Нью-Йорк)
Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.
В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.
Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.
Николай Платонович Карабчевский – один из самых выдающихся адвокатов дореволюционной России. Он был вхож в высший свет, лично знаком с Николаем II, царскими министрами, со многими политическими деятелями этого времени. В своей книге он детально разбирает степень вины каждого из них в гибели Российской империи: перед читателями предстанут такие знаковые фигуры как сам царь, его жена, политики «правого» и «левого» толка – Гучков, Пуришкевич, Родзянко, Милюков, Керенский и Ленин. По мнению автора, все они, кто преднамеренно, а кто невольно способствовали развалу России в тот самый момент, когда она уже вступила на путь нормального развития.