Россия - Швеция. История военных конфликтов. 1142-1809 годы - [36]
Василий Шуйский не был популярен в стране. Вскоре после его воцарения во многих южных городах начинается движение против "боярского царя", преследовавшего в своей политике прежде всего узкие интересы боярства. Уже летом 1606 г. начинается массовое крестьянское восстание, вылившееся в грандиозную крестьянскую войну под руководством Ивана Болотникова. Лишь осенью 1607 г. правительству Шуйского, путем крайнего напряжения всех сил государства, удалось взять последний оплот Болотникова — Тулу и раздавить крестьянское движение.
Карл IX, который все время находился в курсе событий, происходивших в Москве (сведения о продолжающейся польской интервенции и крестьянской войне непрерывно поступают в Швецию), все больше увлекается идеей вмешательства в русские дела. "Надо пользоваться временем смут в России", — пишет он в письме к своим пограничным комиссарам в декабре 1606 г.[217]
Тогда же, в конце 1606 г., у Карла IX впервые появилась мысль открытого вооруженного нападения на русские пограничные земли. Карл задумал было отозвать свои войска из южной Ливонии и направить их для захвата Кексгольма (Корелы) или Орешка.
В мае 1608 г. в письме к одному из шведских командиров в Прибалтике Карл снова говорит, что хорошо бы было неожиданно напасть на Кексгольм (Корелу) и захватить город. Но продолжающаяся борьба с Польшей в Ливонии помешала Карлу осуществить этот план.
Не имея в тот момент возможности начать открытое завоевание, король стремится использовать все прочие доступные средства для достижения своих целей. В письме к выборгскому губернатору Арведу Тённессону летом 1607 г. Карл предписывает склонить на сторону Швеции путем подкупа русских воевод Кексгольма (Корелы), Орешка и Ивангорода, обещая наградить воевод за их измену так щедро, что "будут иметь повод благодарить шведского короля и они, и дети их, и дети детей их". Кое-кто и задумался. Так в 1611 году Федор Григорьевич Аминов, будучи Ивангородским воеводой, перешел на сторону шведов, подучил подданство вместе с четыремя детьми, и даже был назначен позднее губернатором Гдова, а в 1618 году причислен к шведскому дворянству.
Не получая, несмотря на все настойчивые попытки, желаемого ответа от правительства Шуйского и от властей пограничных русских городов, Карл решил через голову властей обратиться прямо к населению с предложением своей великодушной помощи. В мае 1607 года, король отправил письмо крестьянам Корельского уезда с предложением перейти на сторону Швеции.
Обращаясь к крестьянам уезда (но не к жителям города Корелы), король стремился настроить карельское крестьянское население против их уездного города, в котором жили и карелы, и русские, и соблазнить карельских крестьян перспективой объединения с финско-карельским населением западной Карелии, подвластным Швеции. Но королевское письмо не встретило никакого отклика; карельский народ и до начала шведской интервенции, и в тяжелые годы интервенции оставался верен России.
Зная, что положение Шуйского непрерывно ухудшалось, шведский король проявлял все большее нетерпение. Об этом говорит его распоряжение пограничным властям: "Если русские запросят нашей помощи, то пришлите к нам нарочного, и пусть он и днем, и ночью, без отдыха, совершает путь, чтобы только скорее известить нас об этом"[218].
Летом 1608 г. положение правительства Шуйского становится критическим. Осенью предшествовавшего года вблизи польской границы появился новый самозванец — Лжедмитрий II. Под его знамена быстро собрались отряды польской шляхты, которые ждали только повода для нового вмешательства во все осложняющиеся русские дела. Началась вторая польская интервенция. Собрав в течение зимы крупные силы за счет польских отрядов и русских "воровских людей", в начале лета 1608 г. Лжедмитрий II подошел к Москве. Правда, войску интервентов не удалось взять "с хода" русскую столицу, окруженную несколькими поясами мощных укреплений и имевшую сильный гарнизон; тогда Лжедмитрий и его польские военачальники решили стать лагерем под Москвой, в селе Тушино, и начать осаду Москвы. Из Тушинского лагеря по всей стране рассылаются письма с призывом признать власть "истинного" царя Дмитрия. Оттуда же расходятся по стране польские отряды, силой заставляя города и уезды подчиняться власти самозванца.
В стране все возрастало недовольство правлением "боярского царя". Недовольные Шуйским города один за другим начинают переходить на сторону Лжедмитрия; даже в Москве происходит брожение, часть бояр и дворян уходит от Шуйского в Тушинский лагерь, воины московского гарнизона начинают расходиться по домам. В создавшейся обстановке Шуйский не мог рассчитывать собрать внутри страны войско, достаточное для освобождения Москвы от осады, не мог рассчитывать своими силами справиться с польскими интервентами. "Уже никоторыя ему надежды несть ниоткуду", пишет о положении Шуйского в этот момент князь Катырев-Ростовский.
Теперь, когда иного выхода не оставалось, Шуйский решился, наконец, принять давно предлагавшуюся шведскую помощь. 10 августа 1608 г. царь отправил письмо к шведскому королю с просьбой о незамедлительной присылке вспомогательных войск. В Новгород для ведения переговоров со шведами и для сбора там русских ратных людей был послан племянник царя, князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский.
