Россия против Наполеона: борьба за Европу, 1807-1814 - [23]

.

Все эти факторы способствовали вступлению России в войну в 1805 г. На сей раз Россия приняла более деятельное участие в событиях, чем это было в 1798 г. Тем не менее Александр I рассматривал Австрию, Великобританию и Пруссию как своих соперников, которые находились на передовой, и которым Россия оказывала бескорыстную помощь, хотя ее собственные интересы непосредственно затронуты не были. Раздражение, вызванное нежеланием Пруссии исполнить свои обязательства, подтолкнуло Александра к мысли разработать план, нацеленный на то, чтобы вынудить Берлин примкнуть к коалиции. Хотя Александр тщательно следил за тем, чтобы соблюдались интересы России, в его голове также роились грандиозные замыслы по установлению на длительный срок мира и безопасности в Европе. Дитя эпохи Просвещения, он любил говорить об этом и видеть себя в подобном свете. Однако свойственная ему временами манера в духе Вудро Вильсона провозглашать основополагающие принципы мирового порядка также коренилась в ощущении, столь же характерном для американцев, согласно которому Россия как страна, обладающая огромной мощью и руководствующаяся соображениями геополитической безопасности, могла позволить себе возвыситься над массой других государств и установить правила для общего блага[56].

Война 1805–1807 гг. окончилась для России катастрофой. Вместо того чтобы ждать подхода русских войск во главе с М.И. Кутузовым, часть австрийской армии в начале кампании 1805 г. повела наступление в Баварии, была отрезана и вынуждена капитулировать. Кутузов вывел свою армию из потенциальной западни и очень умело отступил на восток в направлении Моравии. Русские войска проявляли свои обычные дисциплину и выдержку и смогли сдержать французов в ходе нескольких тяжелых арьергардных сражений. Самым выдающимся был бой при Шёнграбене 16 ноября 1805 г., увековеченный Л.Н. Толстым в романе «Война и мир». В этом сражении русские находились под командованием пылкого и харизматичного П.И. Багратиона. К началу декабря перевес в кампании оказался на стороне союзных сил. Коммуникации Наполеона были очень растянуты, а Пруссия, казалось, должна была вот-вот примкнуть к Австрии и России. Однако Александр I пренебрег советом Кутузова и бросил союзную армию в наступление, которое закончилось катастрофой при Аустерлице 2 декабря. В результате Австрия подписала мирное соглашение, а российская армия вернулась домой[57]. В течение практически всего следующего года наблюдался странный перерыв, во время которого русские и французы не заключали мира, но и не вели боевых действий друг против друга. Конец этому был положен в октябре 1806 г., когда между Наполеоном и Пруссией вспыхнула война. В предшествующее десятилетие Пруссия пыталась обезопасить себя и расширить свою территорию, сохраняя нейтралитет и балансируя между Францией и ее противниками. Однако к осени 1805 г. ситуация, создавшаяся в результате господства Франции в Германии, стала подталкивать Пруссию в направлении союзников. Однако берлинский кабинет слишком долго придерживался политики лавирования, и после победы Наполеона при Аустерлице Пруссия оказалась в его власти. В последующие месяцы она узнала, сколь унизительна была роль сателлита французского императора. Осенью 1806 г. Пруссия вступила в войну с целью возвратить утраченные позиции гордой и независимой великой державы. Но вместо того чтобы держать оборону на реке Эльба и ожидать помощи русских, прусская армия пошла в наступление и была разбита в сражениях при Йене и Ауэрштедте 14 октября 1806 г.[58]

В течение оставшихся восьми месяцев войны русские обнаружили, что борются против Наполеона в Польше и Восточной Пруссии практически в одиночку, поскольку к тому моменту удалось уцелеть лишь небольшой части прусской армии. В эти месяцы российская армия хорошо воевала, и французы понесли тяжелые потери, особенно в закончившейся вничью битве при Прёйсиш-Эйлау в феврале 1807 г. Русские сражались под командованием генерала Л.Л. Беннигсена, способного стратега и умелого тактика, который оставил родной Ганновер, будучи молодым офицером, и перешел на службу к российскому императору. Однако, как всегда, перевес сил был не в пользу русских. Под контролем Наполеона находилась большая часть Западной Европы, Германия и Польша. Коалиция, опиравшаяся на ресурсы одной России и небольшой части Восточной Пруссии, была обречена на поражение. В любом случае Россия не собиралась и не была готова собственными силами вести борьбу не на жизнь, а на смерть против Наполеона. Ресурсы империи были мобилизованы далеко не полностью.

Зимой 1806–1807 гг. многие тысячи русских солдат заболели или дезертировали по причине нехватки продовольствия. Российское интендантское ведомство было печально известно своей медлительностью и продажностью. Беннигсен лучше разбирался в тактике, чем в логистике. Он чрезмерно полагался на местные подрядные организации в Пруссии и не справился с задачей создания транспортного сообщения, коммуникаций и баз снабжения в тылу армии. Однако в оправдание Беннигсена можно сказать, что русские были втянуты в зимнюю кампанию без всякого предупреждения. Литва и Белоруссия — территории, лежавшие в непосредственном тылу российской армии, были гораздо более бедными землями с низкой плотностью населения по сравнению с центральными губерниями или богатыми земледельческими губерниями юга России и Украины, не говоря уже о Германии, Богемии или Франции. Плохие урожаи были частым явлением и делали продовольственное обеспечение людей и лошадей вдвойне трудной задачей. Доставка еды и фуража из России была делом сложным и обходилась дорого из-за плохой системы коммуникаций. Кроме того, возникала проблема с валютой. В самой России бумажный рубль имел хождение практически на всей ее территории. В западных пограничных областях империи операций с бумажным рублем или вовсе избегали, или принимали его по гораздо более низкому курсу по сравнению с серебряным рублем. Поэтому содержание армии в этих областях обходилось чрезвычайно дорого