Россия против Наполеона - [4]

В это же время русская внешняя политика принимает откровенно антифранцузский характер. Недолго занимавший пост канцлера, А. Р. Воронцов 16 января 1804 года уступил его А. Чарторыйскому, который, возглавив российское внешнеполитическое ведомство, начал действовать прежде всего в интересах своей родины – Польши. Составной частью плана Чарторыйского стало создание новой антифранцузской коалиции. К осени 1805 года в нее вошли Россия, Австрия, Швеция и Англия, а 9 сентября впервые после Петра Великого русский император выехал к армии, стоявшей на границе с Австрией. По дороге Александр заехал в имение Чарторыйского Пулевы, где, каждодневно очаровывая польское общество, говорил о восстановлении независимости Польши и о своей неизменной любви к этой стране. Отсюда он поехал в Берлин – на переговоры о присоединении к коалиции Пруссии, а затем на свидание с императором Австрии Францем – в Ольмюц. После этого Александр прибыл в объединенную союзную русско-австрийскую армию, стоявшую под командованием М. И. Кутузова на северном берегу Дуная.

16 ноября под Вишау Александр впервые оказался на поле боя, пока еще только наблюдая столкновение противоборствующих сторон. Сражение оказалось удачным для союзников – атака неприятеля была отбита, французы отступили, в плен попали пятьсот неприятельских солдат и офицеров.

Александр объехал поле боя верхом, разглядывая в лорнет, как мучаются раненые и недвижно застыли убитые. Он был потрясен и напуган увиденным и распорядился помогать всем раненым, независимо от того, были они своими или чужими. Зрелище людских страданий оказалось для него настолько непереносимым, что он ничего не ел весь оставшийся день, а к ночи заболел и слег в постель.

Тем не менее успех под Вишау воодушевил Александра, и когда в его ставку прибыл посланец Наполеона с предложением провести переговоры о перемирии, просьба была отклонена.

В полночь на 20 ноября в штабе Кутузова в Крженовице состоялся союзный военный совет, на котором, вопреки воле главнокомандующего, под давлением Александра и австрийского императора Франца было принято решение утром следующего дня начать генеральное сражение.

На рассвете 20 ноября Наполеон, не дав союзникам выстроиться в боевые порядки, стремительно атаковал их у деревни Аустерлиц. Кутузов был при четвертой колонне русских войск, остановившейся на господствующих над местностью Праценских высотах. Солдаты этой колонны не только остановились, но и составили ружья в козлы.

Александр подъехал к Кутузову и спросил:

– Михаила Ларионыч, почему не идете вперед?

– Я поджидаю, чтобы все войска колонны подсобрались.

– Ведь мы не на Царицыном лугу, где не начинают парада, пока не придут все полки! – возразил Александр.

– Государь, потому-то я и не начинаю, что мы не на Царицыном лугу. Впрочем, если прикажете…

Император приказал, колонна сошла вниз, и тут-то Наполеон немедленно занял Праценские высоты, расположил на них множество орудий, начал наступление. К вечеру он наголову разгромил союзников.

Легенда Жастчанского пруда

Аустерлицкое сражение состояло из множества эпизодов разных по своей значимости. Одним из наиболее трагических его моментов традиционно считался тот, когда Наполеон, разбив союзных России австрийцев, загнал русские войска на замерзшие пруды и приказал стрелять по ним ядрами. В результате лед, не выдержав бомбардировки и тяжести сотен солдат, провалился, и русские повторили участь немцев, погибших подо льдом Чудского озера.

Такая версия встречается у многих историков – русских, австрийских, английских, французских. Родоначальником такой версии был сам Наполеон и многие лица из его ближайшего окружения – адъютанты Марселей-де-Марбо и граф Сегюр, другие генералы и офицеры.

Однако такого эпизода не было.

Разгромив русских, Наполеон, опасаясь возникновения эпидемии, приказал спустить Жастчанский пруд, на льду которого якобы произошла эта катастрофа. И когда приказ его был выполнен, на дне пруда оказались трое русских солдат, убитых пулями.

Но легенда эта, несмотря ни на что, живуча до сих пор.

Безутешный отец

У Кутузова было пять дочерей. Он любил их всех, однако более других любил Лизаньку. И к зятьям своим относился с любовью, однако более всех любил мужа Лизаньки – полковника и флигель-адъютанта – графа Фердинанда Тизенгаузена. Он даже называл его своим сыном, сокрушаясь, что собственного сына «заспала» кормилица, когда мальчику не было еще и года.

Любимый зять Кутузова был убит под Аустерлицем в роковой для русских день – 20 ноября 1805 года. Адъютант, доложивший об этом главнокомандующему Кутузову, был поражен, насколько равнодушно воспринял его сообщение руководивший сражением Михаил Илларионович. Он даже вначале подумал, что Кутузов не расслышал, о чем он говорил.

На следующий день, когда русская армия отступала, этот же офицер увидел, как рядом с телегой, на которой лежал мертвый граф Тизенгаузен, шел плачущий старик Кутузов и, держась за облучок, что-то тихо шептал, ни на кого не обращая внимания. И тогда пораженный этим адъютант подошел к Кутузову и, желая ободрить и утешить его, сказал: