Россия без Петра: 1725-1740 - [6]
Надежными сторонниками Екатерины и Меншикова оказались многие сановники Петра Великого. Особенно выделялся среди них граф П. А. Толстой — опытнейший царедворец, умелый нажиматель тайных педалей системы власти. Толстого, начальника Тайной канцелярии, который вел дело царевича Алексея, в случае прихода к власти его сына ждала самая скверная судьба: фигура Петра Андреевича была слишком одиозна. Датский посланник Г. Г. Вестфален вообще считал именно Толстого главным действующим лицом заговора в пользу Екатерины.
Было что терять и двум иерархам церкви — архиепископам Феодосию и Феофану, превратившим православную русскую церковь в послушное орудие петровского государства. Множество врагов и недоброжелателей ждало момента, когда можно будет рассчитаться с низвергателями патриаршества, создателями Синода, Духовного регламента, других актов, резко изменивших судьбу церкви.
Активную роль при возведении Екатерины на престол сыграли и Карл Фридрих, герцог Голштинский, и его министр Бассевич, без совета которого молодой жених старшей дочери Петра, цесаревны Анны Петровны, не делал ни шага. Интересы голштинцев были до предела просты: приход Петра II к власти развеял бы надежды герцога стать зятем российской императрицы, мирволившей ему, и с ее помощью осуществить свои внешнеполитические планы.
Не совсем ясна позиция генерал-прокурора Сената П. И. Ягужинского, который в целом был на стороне Екатерины, но много лет враждовал с Меншиковым. В критический момент, как уже было сказано, он через Бассевича предупредил Меншикова о готовящемся заговоре «бояр», но сам, как и его тесть канцлер Г. И. Головкин, до кончины Петра открыто на стороне Екатерины не выступил. Как и многие другие, оба они осторожничали, выжидали исхода борьбы за власть, чтобы примкнуть к победителям. Не случайно, что документы не сохранили сведений о позиции в эти дни таких видных деятелей петровского царствования, как граф Я. В. Брюс, барон А. И. Остерман и другие. Все они также выжидали.
Но Меншиков ждать и медлить не мог. Еще не закончилась агония Петра, а светлейший уже собрал в апартаментах царицы секретное совещание ее сторонников. На нем кроме кабинет-секретаря Макарова и Бассевича — нашего информатора — присутствовали старшие офицеры обоих гвардейских полков, в том числе майоры А. Ушаков и Г. Юсупов, и командир Семеновского полка И. И. Бутурлин (шефом преображенцев был сам Меншиков). Все они пришли во дворец проститься с умирающим. Участвовал в совещании и глава Синода архиепископ Новгородский Феодосий. Другой церковный вождь Феофан Прокопович оставался в конторке Петра, но, как показали дальнейшие события, душой был с товарищами, сидевшими в екатерининской половине дворца.
Как только все собрались, к ним вышла Екатерина, на время покинув умирающего царя. Ее речь была весьма лапидарна и решительна. Она сказала, что имеет право на престол потому, что была коронована императором в 1724 году, что, если к власти придет ребенок, страну могут ожидать серьезные испытания и несчастья, и — это чрезвычайно важно — она обещала, что «не только, не подумает лишить великого князя короны, но сохранит ее для него как священный залог, который и возвратит ему, когда небу угодно будет соединить ее, государыню, с обожаемым супругом, ныне отходящим в вечность» >11.
Близко к версии Бассевича передает содержание речи Екатерины и голландский дипломат В. де Вильде, а весьма осведомленный французский посланник Кампредон вообще рассказывает в своем донесении об этом совещании как о встрече Екатерины с гвардейцами, которым она напомнила, «как много делала всегда для них, как заботилась о них в походах, и выразила надежду, что они не покинут ее в несчастье». В ответ они поклялись ей в верности и в свойственной тогдашним джентльменам манере заверили, что «скорее дадут себя изрубить в куски у ног Е.и.в., чем позволят возвести на престол кого-либо иного» >12.
Бассевич, тоже говоря о клятве, упоминает весьма выразительную деталь: «Обещания повышений и наград не были забыты и для желающих воспользоваться ими тотчас же были приготовлены векселя, драгоценные вещи и деньги», которыми первым тотчас и воспользовался архиепископ Феодосий. После этого он опять-таки первым подал пример — как истинный верноподданный поклялся в верности Екатерине. За ним клятвенное обещание произнесли и все другие участники заговора.
Тут же обсудили и программу действий. Наиболее радикальные, жесткие предложения об аресте противников были отвергнуты как могущие привести к обострению обстановки в столице. Было согласно решено, что каждый участник совещания займется вербовкой тех, «которые были ему наиболее преданы или находились в его зависимости». После того как все разошлись, в комнате остались Екатерина, Меншиков, Макаров и Бассевич, которые «с час совещались о том, что осталось еще сделать, чтобы уничтожить все замыслы против Е.в.» >13.
И вот в 5 часов 15 минут утра 29 января 1725 года продолжительная агония закончилась — Петр был мертв. Ранее этого момента ни одна из сторон открыто действовать не решалась. Бассевич не без оснований писал; «Ждали только минуты, когда монарх испустит дух, чтобы приступить к делу. До тех пор, пока оставался в нем еще признак жизни, никто не осмеливался начать что-либо: так сильны были уважение и страх, внушенные героем»
Древнейшая родина славян — Центральная Европа, там, где берут истоки Дунай, Эльба и Висла. Отсюда славяне перебрались дальше к востоку, к берегам Днепра, Припяти, Десны. Это были племена полян, древлян, северян. Другой поток переселенцев двинулся на северо-запад к берегам Волхова и озера Ильмень. Эти племена назывались ильменскими словенами. Часть переселенцев (кривичи) осела на возвышенности, откуда вытекают Днепр, Москва-река, Ока. Переселение это совершилось не раньше VII в. По ходу освоения новых земель славяне потеснили и подчинили угро-финские племена, бывшие такими же, как славяне, язычниками.
Самодержавие и политический сыск – два исторических института, теснейшим образом связанные друг с другом. Смысл сыска состоял прежде всего в защите монарха и подавлении не только политической оппозиции, но и малейших сомнений подданных в правомерности действий верховной власти. Все самодержцы и самодержицы XVIII века были причастны к политическому сыску: заводили дела, участвовали в допросах, выносили приговоры. В книге рассмотрена система государственных (политических) преступлений, эволюция органов политического сыска и сыскная практика: донос, арест, допрос, следствие, пытки, вынесение приговора, казнь или ссылка.
Книга, написанная известным историком и писателем Евгением Викторовичем Анисимовым, содержит полную и всестороннюю информацию по истории императорской России – от Петра Великого до Николая II. Перед вами предстанут два столетия русской истории, во многом определившие дальнейшую судьбу страны. Это была эпоха, когда закладывались основы могущества России, эпоха становления великой державы. Но это же время обусловило и ее падение в 1917 году.В текст книги, выдержанной в традиционной хронологической манере изложения, включены увлекательные вставки: «Действующие лица», «Легенды и слухи», «Заглянем в источник», «Заметки на полях».
Вы не найдете в этой книге сухих фактов и безликих исторических персонажей. И неудивительно – ведь она написана Е. В. Анисимовым, известным историком и писателем, лауреатом Анциферовской премии, автором двадцати книг по истории России! Книга имеет весьма оригинальную структуру – наряду с последовательным, хронологическим изложением истории в ней выделены рубрики «Люди», «События», «Даты». Причем каждая страница книги посвящена определенному историческому событию, известной личности или знаменательной дате.
Реформаторское наследие Петра Первого, как и сама его личность, до сих пор порождает ожесточенные споры в российском обществе. В XIX веке разногласия в оценке деятельности Петра во многом стали толчком к возникновению двух основных направлений идейной борьбы в русской интеллектуальной элите — западников и славянофилов. Евгений Анисимов решился на смелый шаг: представить на равных правах две точки зрения на историческую роль царя-реформатора. Книга написана в форме диалога, вернее — ожесточенных дебатов двух оппонентов: сторонника общеевропейского развития и сторонника «особого пути».
В этом издании на строго документальной основе отражена жизнь и деятельность всех царствующих представителей Дома Романовых на протяжении его трехсотлетнего существования. Первая книга включает очерки, посвященные царствующим персонам, начиная от Михаила Федоровича и кончая Петром III.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
