Россия-Австралия - [11]

— Не знаю, — задумалась Даша. — Вроде Юлька всегда неровно дышала к мужчинам в теле. Но у неё ребенок… Джека ребенок не испугает?

— Познакомим, а там пусть сами решают, испугает или нет. Вдруг там окажется ужасный ребенок?

— А ты не боишься, что моя Катька тоже ужасный ребенок? — хитро улыбнулась Даша.

— Твоя Катя — просто ангел. Ну, ангел с рожками, — добавил он. — Ребенок должен шалить и иногда не слушаться. Надеюсь, мы с ней будем дружить.

— Я тоже, — вздохнула Даша, и ей сразу стало грустно. Она скучала по дочери и волновалась за неё, хотя наверняка знала, что отец прекрасно с ней справляется.

"Надо будет домой позвонить", — подумала она.

Следующая неделя пролетела необыкновенно быстро. Голубые горы, Мельбурн, Золотой берег, Сиднейская опера, парк коал, прогулки по городу и окрестностям — всё это было навеки запечатлено в памяти и на фотографиях. Каждый день Даша и Стив проводили вдвоем, и каждый день становились ближе друг другу. Они оба не делали проблемы из того, что посуда с вечера оставалась не помытой или что ужинать порой было нечем. Посуда в таких случаях мылась утром, а ужин или был совсем легким — из остатков еды, найденных в холодильнике, или, наоборот, шикарным — когда они собирались и ехали ужинать куда-нибудь в город.

Как-то в один из вечеров Даша заплела Стиву множество мелких косичек. Приехавшая утром Саманта была просто в восторге, а её мать лишь презрительно хмыкнула, заявив, что Стиву пора бы уже вырасти. Назло бывшей жене Стив хотел даже выехать в таком виде в город, но Даша всё же убедила его косички расплести.

Бывшая жена Стива Даше сразу не понравилась, и чувство это было взаимным. Эмили, забирая дочь, сочла своим долгом предупредить бывшего мужа о том, что его новая пассия — вылитая аферистка, и у неё на лбу написано, что она ищет иностранного дурака, чтобы уехать из России, а потом обобрать его и бросить. Стив на эти излияния лишь рассмеялся.

В их последний вечер вдвоем обоим было грустно. Они не говорили о расставании прямо, но слова висели в воздухе. Сейчас Даша разговаривала по телефону с мужем, и Стив с тоской наблюдал за ней. Он не хотел завтра утром отвозить её в аэропорт. Он не хотел больше никуда и никогда её отпускать. Даже в самом начале его отношений с Эмили он не испытывал такого. Он вообще не помнил, чтобы когда-либо ему было так хорошо и легко с женщиной. А вот сейчас Даша разговаривает с дочерью. Смешная. Сразу меняются и голос, и манера говорить, Даша начинает улыбаться и как-то светится изнутри. Надо будет заняться переделкой одной из спален в детскую для Кати и еще узнать про детский сад. А еще выяснить, какие визы необходимо оформить для того, чтобы Даша могла приехать и спокойно жить здесь вместе с дочерью до тех пор, пока они не поженятся. В том, что он хочет жениться на Даше, Стив ни минуты не сомневался, хотя еще за несколько часов до первой встречи с ней они с Эрвином рассуждали, как хорошо быть свободными, когда ни одна женщина не претендует на твои время, внимание и кошелек. Теперь же он не хотел тратить ни первое, ни второе, ни третье ни на кого другого…

— Я тоже люблю тебя, малышка. Я скоро приеду. Целую, — Даша положила трубку и задумалась.

— Скучаешь? — обнял её за плечи Стив.

Даша кивнула и глубоко вздохнула, чтобы не расплакаться. Если бы ни Катька, она, не раздумывая, бросила бы все и осталась. На руке поблескивало колечко, которое ей подарил Стив, делая предложение. Даша догадывалась, что кольцо безумно дорогое, потому что, если судить по фильмам, то на помолвку кольца здесь дарят исключительно с бриллиантом. Стив вообще её баловал, он улавливал малейшие её желания, даже если она не решалась высказать их вслух. В один из дней, когда ему на пару часов пришлось отлучиться по работе, он вернулся домой с корзиной анютиных глазок, который Даша просто обожала. А ведь она упоминала о том, что любит эти цветы всего один раз, да и то вскользь, но он запомнил. Стив купил кучу игрушек и книжек для Кати, а также набор специальных австралийских масел для сауны Дашиному отцу и красивый платок, расписанный вручную, для её мамы. Потом ему пришлось покупать дорожную сумку, потому что в Дашин чемодан всё, что они купили, просто не помещалось.

После ужина Даша со Стивом сидели на заднем дворе и пили вино. Даше нервничала, её тяготило молчание. Ей хотелось говорить — всё равно, о чем, только бы не молчать, потому что когда молчишь, неприятные мысли сами так и лезут в голову, и хочется плакать, и становится страшно. Но вот только, о чем говорить, она никак не могла придумать и поэтому почти физически задыхалась.

В соседнем доме загремела музыка.

— Там…, - Стив не мог подобрать слово: — Party. Если хочешь, мы можем пойти, меня приглашали.

— Я не хочу, — покачала головой Даша. — Но если тебе хочется…

— Мне тоже не хочется, — грустно улыбнулся Стив.

У соседей отгремел Джастин Тимберлейк, и надрывно запела Селин Дион.

— Титаник, — сказала Даша, чтобы хоть чем-то нарушить молчание.

— Ты танцуешь? — встал со своего кресла Стив.

— Танцую, — кивнула Даша.

Это сложно было назвать танцем. Вернее, сначала они действительно танцевали, а потом уже просто покачивались, крепко прижавшись друг к другу. Стиву хотелось сжать любимую в объятиях сильно-сильно, но он не решился, боясь сделать ей больно. Музыка давно сменилась на что-то более ритмичное, но они продолжали стоять, обнявшись. Даша тихо плакала, уткнувшись Стиву в плечо, а он что-то шептал ей, сначала по-русски, но потом сам не заметил, как перешел на английский.