Роскошь нечеловеческого общения - [48]

Суханов представил собравшимся Анатолия Карловича и заявил, что теперь вопросы чисто теоретического, научного характера будет решать он и только он, профессор Журковский.

Анатолий Карлович знал, что «Город — XXI век» занимается не только программным обеспечением русскоязычных пользователей ПК во всем мире, но и торговлей самыми компьютерами, комплектующими, «софтом», телевизионной аппаратурой, музыкальным оборудованием, аудио- и видеопродукцией, а сейчас строит еще и планы по созданию телевизионной сети. Фирма уже получила собственную частоту в России, здесь же, в Америке, создается русскоязычный канал телевидения — так сказать, региональный, обслуживающий только штат Нью-Йорк, но и это уже немало.

При таком широком поле деятельности под «вопросами научного характера» можно было понимать самые разные предметы и темы, но Журковский пока не настаивал на том, чтобы круг его обязанностей был максимально конкретизирован. Он уже хорошо знал, что Суханов — реалист, что он всегда трезво оценивает людей, находящихся рядом с ним, и потому был уверен, что босс не нагрузит его работой, в которой Журковский окажется профаном или просто неспециалистом. Это был один из главных принципов фирмы «Город» — высочайшая квалификация каждого из ее работников, начиная от дворника, уборщицы или охранника низового звена и заканчивая генеральным директором.

«Когда я почувствую, что устал тянуть эту махину, сразу уйду», — говорил Суханов, и Журковский ему верил.

Среди бродящих по квартире гостей была одна-единственная представительница слабого пола, она же оказалась единственным гражданином Соединенных Штатов.

Молодая женщина лет двадцати, одетая в поношенные джинсы и белую футболку (декабрь в Нью-Йорке выдался теплым, и, чтобы дойти от подъезда до машины, достаточно было накинуть на футболку пиджак или куртку, а кожаная куртка гостьи висела в прихожей), она производила впечатление увлеченной студентки, очарованной именитыми гостями.

Она взмахивала пушистыми темными ресницами и осторожно поглядывала на Журковского, о достоинствах которого Суханов произнес короткую, но очень вескую речь.

— Познакомься, это Энди, — сказал Суханов Анатолию Карловичу, когда официальная часть встречи завершилась. Он подмигнул девушке. Та словно бы сникла от смущения и протянула Журковскому крохотную детскую ладошку. — А это, Энди, твой непосредственный начальник, Анатолий Журковский.

Суханов говорил по-английски неважно, но вполне приемлемо для неформальной беседы.

— Очень приятно, — сказал Журковский.

— Мне тоже, — ответила девушка.

— Энди, я дам тебе все телефоны господина Журковского. Когда он будет приезжать, то жить будет здесь.

Заметив удивленно поднятые брови профессора, Суханов утвердительно кивнул:

— Да, да, я специально назначил встречу в этом месте. Чтобы вы, Анатолий Карлович, сразу все и всех увидели и попривыкли как-то… Это у нас такая… оперативная, скажем так, жилплощадь. Главный офис — в Бруклине, еще одна квартира на Пятьдесят шестой, возле Центрального парка… Ну, вы все увидите. Сейчас мы едем обедать.

Гости, заслышав сигнал к окончанию приема, вежливо откланялись и быстро разошлись. Последними из дома вышли генеральный директор со своим заместителем и Энди.

— Тебя подкинуть, Энди? — спросил Суханов. — Мы едем к Центральному парку.

— Нет, я в Бруклин. Такси возьму, — ответила Энди и, махнув рукой, исчезла за углом кирпичного дома.

— Красотка, — чмокнул губами Суханов. — Только молода слишком.

— Это быстро пройдет, — заметил Журковский.

— А знаешь, кто она?

— Наш сотрудник, насколько я понимаю.

— Ну, это конечно. А вообще-то она — единственная дочь сенатора Мак-Дауэлла.

— Того самого?

— Ну да. Того самого, что на следующих выборах будет баллотироваться в президенты США.

Журковский остановился возле машины — серого «вэна», принадлежавшего фирме.

— И что же она — вот так запросто?

— Да, — улыбнулся Суханов. — Одна и без охраны. Тут все так ходят и так живут.

— Слушай, я потрясен.

Журковский перешел на «ты», что случалось у них с Сухановым все чаще и чаще, особенно когда они оставались наедине.

— Я потрясен, — повторил Анатолий Карлович. — У нас дети заслуженных артистов, и те ходят как наследные принцы. А уж дочь кандидата в президенты… сенатора… Нет, какая тут все же простота нравов! И она у нас работает?

— Она у тебя работает. И зарплата ее, между прочим, очень невелика.

— Да? — Журковский вдруг нахмурился. — Боже, Андрей, до чего я дошел! До чего меня довела эта страна…

— Какая страна? — ехидно спросил Суханов. — Ты садись в машину, у нас времени мало. Быстро обедаем и едем в офис. На совещание. Так что ты про страну-то?

— Да так, ничего нового… Просто вот эта свобода… Закон один для всех… Когда это слышишь, кажется, что все нормально и правильно, иначе и быть не может, что все вокруг только так и думают. А когда своими глазами видишь… Представь себе, вспомни, как у нас выглядят дети президента. Или кого-нибудь из Семьи? А? Слабо? А эти…

— Ну, не обольщайся, Анатолий Карлович, здесь тоже не все так просто. Поживешь — увидишь.

— Ну когда это будет — «поживешь»?

— А что, хочется?