Роса на солнце - [20]

   Однако вскоре что — то изменилось. Эти бараны, рабы, эта трусливая «русня», ранее не смевшая поднимать головы в разговоре с вайнахами, вдруг подняли головы и стали смотреть им в глаза. От природы Турпал был не глуп и сразу обратил на это внимание лидера их студенческой группировки «Кавказские волки»- Зелимхана Шароева, огромного двадцатипятилетнего борца-классика с немалым, кстати, боевым опытом. Тот лишь отмахнулся, наливая себе в стакан коньяка.

   — Русня — трусы все…хуже шакалов…

   Зелимхан вместе со старшими братьями крутил в Москве серьёзные дела с «крышеванием» казино и наркотой, и по его же словам, общался с «генералами ФСБ».. Через неделю после их разговора, братьев Шароевых и ещё пару ребят из их тейпа, «нашинковали» из автоматов на автостоянке возле казино в самом центре Москвы. И ни какие «генералы ФСБ» ему не помогли. Сейчас уже Турпал понимал, откуда росли уши, но тогда все подумали на конкурентов из числа дагестанцев или азербайджанцев. Да и в общаге у русских появился свой лидер: некто Дима Малыгин откуда- то с севера. Неплохой каратист, что у русских — редкость. Он сколотил из студентов — спортсменов что-то вроде отряда самообороны и стал задирать кавказцев. Вскоре общага стала напоминать Грозный периода уличных боёв. Что не день, то драка с бейсбольными битами, ножами или самодельными пиками. Вот после такой драки Турпал и оказался в КПЗ. Пока он сидел в Москве начался такой бардак: " русня» вылезла на улицы, требуя какой-то свиной свободы. Всех кавказцев, попавшихся на улице, эти свиньи пытались линчевать, так что Турпал спокойно отсиделся на нарах. Но из ВУЗа его вышвырнули, как и всех земляков. Пожив одно время у дяди Хасана, он снова вышел на большую дорогу, и опять — облом. Если раньше «мусора» с радостью кушали из рук дяди Хасана, то теперь они стали травить кавказцев, словно охотничьи псы раненого волка. После очередного возвращения с успешного «дела» в автосервис Хасана их накрыл СОБР. С поличным. На сей раз «менты» не церемонились, и с ходу открыли по находящимся в автосервисе горцам, огонь на поражение, едва те схватились за оружие. Хасан был безоружен и, подняв руки, опустился на колени ожидая того, что на него оденут наручники и отправят в СИЗО, но командир спецназовцев в чёрной маске только махнул рукой, и дядю Хасана расстреляли в упор. Не жалея патронов. Турпал спрятался в багажнике полуразобранного «бумера» и всю расправу наблюдал через узкую щель. Потом командир «гяуров» хрипло приказал:

   — Ищите, здесь ещё один «сучонок» должен быть. Племянник этого. И пнул ногой в бок тело дяди…

   Турпала спас неожиданно пошедший дождь со снегом. Не иначе, знак Аллаха. «Менты» на время потеряли бдительность и Турпалу удалось улизнуть, сначала ползком по грязи, за старыми покрышками, а потом, через дыру в бетонном заборе. Как думал сейчас Турпал, спас для того, чтобы воздать отмщение неверным и смыть их кровью свой позор и малодушие, когда он прятался при убийстве своих земляков. Потом было бегство из Москвы в товарном вагоне, родной Гудермес, отряд полковника Текилова, жестокая война с муртадами, которых поддерживали русские, чудесное спасение после разгрома отряда и гибели полковника. Три года недоучившийся филолог, словно дикий зверь, «шарился» с автоматом по горам, пытаясь урвать кусок добычи у таких же правоверных, которых русские оставили без куска хлеба. Русские просто отделились от республик северного Кавказа. Стеной. Бетонной, с наблюдательными башнями, минными полями и прочими прелестями современной фортификации. Написав на бетоне издевательские лозунги: «Хотели свободы — получайте!. Аллах вам в помощь». Для охраны внешнего периметра стены наняли продажных уродов из местных и поддерживали их авиацией и артиллерией. Так и остался бы Турпал «шакалить» в горах, если бы не предложение одного имама «хорошо подзаработать», при этом убивая «гяуров».

   Так он оказался в лагере переподготовки у озера Эрчек, в турецком Курдистане. Лагерей было несколько, и в каждом, не менее тысячи федаинов со всего Кавказа и даже заграницы, упорно повышающих свою квалификацию. По началу они пытались проявить себя лихо, «по- горски», но турецкие, арабские и неверные инструктора в масках, то ли европейцы, то ли американцы, быстро выбили из них дух вольницы. Занятия растянулись на четыре месяца, по их окончанию главный инструктор лагеря, палестинец Зияд Аль-Фулани, собрав всех на пыльном плацу, сообщил, что пора неверным преподать урок и зажечь пламя джихада у них в свином логове. Из личного состава федаинов формируются две бригады возмездия имени героев сопротивления русистам Гелаева и Басаева. Одна из бригад отправится резать гяуров на Кавказ, а другая — помогать братьям по вере в Крыму. Турпал попал в «крымскую бригаду». Поначалу расстроился, но позже, командир роты лезгин Ибрагим Бакуров всё своим подчинённым растолковал. Мол в Крыму живут такие же русисты, как и на Кавказе, только ещё более отвратительные, жрущие исключительно вонючее сало и угнетающие братьев мусульман, которые в своё время здорово помогали кавказским федаинам, предоставляя им лечение и отдых после тяжёлых боёв с «руснёй». Помочь единоверцам — дело святое. Также радовало то, что армия неверных в Крыму гораздо слабее, чем на Кавказе. Всё местное мусульманское население только и ждёт высадки федаинов, чтобы присоединиться к ним. А самое главное, то, что теперь они не одни. За ними вся Европа: Германия, Франция и ещё много кто…