Романы. Рассказы - [201]

Утром Лиза, свежая, отдохнувшая, поднялась на палубу. В Италии она успела загореть — лицо и руки приобрели бронзовый оттенок. Загар очень шел к ней, а белое платье из тонкого полотна подчеркивало цвет ее золотистых волос.

Утро было тихое — ни малейшего дуновения ветра. Вовсю светило солнце, дышалось легко. Тишину нарушал только шум двигателя. Пароход медленно плыл, оставляя за собой на искрящейся глади моря широкую полосу белой пены.

К Лизе подошел толстяк Соковский, в спортивном костюме, с толстой сигарой в зубах.

— Доброе утро, фрейлейн! Как ваша голова?

— Благодарю вас, все хорошо!

— Я всегда утверждал, что покойный сон лучший целитель, чем десять ученых врачей, вместе взятых! В этом платье вы выглядите просто очаровательно. Боюсь, молодежь нашего города, увидев вас, потеряет покой…

Подбежали дети Дитрихов. Соковский покосился на них и замолчал.

Обедали снова вместе. Дитрих расщедрился — заказал вина. Он был в превосходном настроении и после обеда попросил фрейлейн Марианну сыграть что-нибудь.

Лиза не заставила долго уговаривать себя, села за пианино и сыграла вальс Шуберта.

— Ба! Оказывается, помимо всех прочих ваших качеств, вы еще и отличная музыкантша! — воскликнул Дитрих и попросил ее сыграть еще что-нибудь.

За несколько дней пути дети привязались к Лизе, а у взрослых появились явные признаки расположения к ней. Они всегда вместе обедали и ужинали, вместе гуляли по палубе, Лиза часто играла им немецкую классику. Накануне приезда, когда все собрались вечером на палубе и любовались лунной дорожкой на море, Дитрих спросил Лизу:

— Скажите, фрейлейн Марианна, есть у вас в нашем городе знакомые?

— К сожалению, нет.

— Где же в таком случае вы думаете остановиться?

— Еще не знаю. Сниму номер в недорогой гостинице, постараюсь найти себе приличный пансион…

— Не думаю, что гостиница подходящее место для одинокой девушки… Не так ли, Альберт? — обратился Дитрих к толстяку.

— Разумеется.

— Вот что, фрейлейн Марианна, вы можете жить некоторое время с нами, пока мы не подыщем для вас подходящее место в пансионате или в порядочной немецкой семье.

— К нам, фрейлейн Марианна, поедемте к нам! — радостно закричали дети.

— Право, не знаю… мне совестно беспокоить вас!..

— Никакого беспокойства, — вмешалась Гертруда. — Дом у нас большой, свободных комнат много. Паулю и Эльзе тоже будет весело с вами.

Не успели Дитрихи войти в дом и распаковать вещи, как к ним началось паломничество. Создавалось такое впечатление, что все немцы, живущие в этом городе, считали себя обязанными засвидетельствовать свое почтение герру Иоганну Дитриху. Все шумно выражали свою радость по поводу его возвращения, говорили, что без него чувствовали себя сиротами, что за время его отсутствия образовался полнейший застой в делах, для завершения которых требуются и его совет, и личное его вмешательство… Невольная свидетельница этих разговоров, Лиза поняла, что ее хозяин — глава местных фашистов и, кроме своих официальных обязанностей директора немецкого банка, выполняет какие-то особые функции. Что ж, все это было ей на руку!..

Лизу представляли гостям как друга семьи, и все местные немцы стали считать ее «своей», относились к ней доверительно и говорили при ней о таких делах, о которых не стали бы говорить при посторонних. Лиза же старалась как можно реже попадаться на глаза и, когда начинались особо откровенные разговоры, незаметно исчезала. На это обратил внимание Дитрих и как-то сказал жене:

— Знаешь, эта Марианна очень тактичная и скромная девушка, недаром в ее жилах течет немецкая кровь! Будь она чистокровная немка, я предложил бы ей работу воспитательницы наших детей.

— Это было бы чудно! Пауль и Эльза в ней души не чают.

— Нельзя! Детей Иоганна Дитриха не может воспитывать девушка, родившаяся от смешанного брака, — оборвал жену Дитрих.

Толстяк Соковский редко появлялся в доме директора банка, но каждый раз говорил Лизе неуклюжие комплименты.

— Мы вас непременно выдадим здесь замуж и устроим пышную свадьбу!

Фрау Гертруда под большим секретом сообщила Лизе, что Альберт Соковский — доверенное лицо фон Нейрата, его неофициальный представитель, и выполняет здесь особо важное задание.

— Вы должны знать, милая Марианна, что в этой стране живут неполноценные люди, и потому некоторые их политики, стоящие в настоящее время у власти, надеются получить у Франции помощь против нас — немцев. Но их надежды напрасны! У Соковского есть при дворе короля надежные друзья, с их помощью он уберет негодных министров и на их место посадит преданных Германии людей! — выбалтывала она Лизе слышанные от мужа секреты. — Не думайте, что герр Соковский просто флегматичный толстяк. Он — стопроцентный пруссак и все может… Говорят, он лично знаком с фюрером еще по Мюнхену и ссужал его деньгами, когда зарождалась партия национал-социалистов. Соковский чудовищно богат, он владелец завода сельскохозяйственных машин и еще кое-чего, о чем не принято говорить громко. Надеюсь, вы понимаете меня, милая?..

Лиза не раз предлагала Гертруде деньги за комнату и питание, но та каждый раз решительно отказывалась. Чтобы хоть как-нибудь отблагодарить своих хозяев, Лиза играла с Эльзой и Паулем, водила их гулять. После обеда, когда детей укладывали спать, она, взяв путеводитель, бродила по городу, знакомилась с его достопримечательностями, посещала музей. Иногда к ней присоединялся кто-нибудь из местных немцев, — молодые люди старались развлекать красивую девушку, друга семьи Дитрихов, завоевать ее расположение. Лиза охотно прогуливалась с ними по людным улицам — демонстрировала местным властям свои обширные знакомства с влиятельными немцами.