Романтическое заклятье - [59]

От его слов Ынтхак просто потеряла дар речи и даже начала всхлипывать. Увидев, что она изменилась в лице, все трое просто опешили. Гоблин, не понимая, что с ней происходит, подошел поближе. У нее из глаз уже потекли слезы.

– Ты что плачешь? Экзамен завалила?

– Нет, я просто очень… очень счастлива. – Ее наконец прорвало, и она, как ребенок, зарыдала в голос. Да что ж с ней такое, она ж действительно рада… Не меньше, чем в детстве, когда еще жила с мамой. Подобного она не испытывала уже давно. И плакала Ынтхак от этого непривычного, уже забытого ощущения счастья. Мужчины, окружившие ее, переглядывались с непонимающим видом, мол, «если счастлива, то смеяться же надо, а не плакать». В любом случае хорошо, что не от грусти плачет.

– Сегодня у меня такой счастливый день, что можно, наверное, еще желание загадать? – Ынтхак молитвенно сложила перед собой руки, крепко переплела пальцы и, закрыв глаза, произнесла свое желание. Гоблин усмехнулся: он его отчетливо услышал. «Хочу, чтобы он пошел со мной в кино!»

Ынтхак открыла глаза и до того, как он успел ее остановить, – п-пух! – с первого раза задула все свечи. Гоблин, который только что стоял перед ней, в мгновение ока оказался за ее спиной. Докхва и Мрачный Жнец от удивления пораскрывали рты, но Гоблину не хотелось вдаваться в подробности. Он предпочел ничего не объяснять, а просто потянул Ынтхак за руку.

– Ну, чего стоишь?

– А?

– Ты ж в кино хотела пойти, попкорном похрустеть. Всё, мечты сбываются, пошли!

Обрадованная Ынтхак побежала к себе наверх переодеваться.

В кинотеатре Гоблин вел себя так ужасно, что не описать словами. После фильма они зашли в сэндвич-бар, чтобы заморить червячка. Всю дорогу Ынтхак обиженно сопела. Кино было не особенно страшным, но Гоблина оно почему-то очень сильно напугало: он весь просто трясся от страха, кричал, а когда на экране появились зомби, бросил в них ведерко с попкорном. Просто позорище какое-то, больше ничего!

Гоблину, конечно, было стыдно за свой конфуз, и, когда Ынтхак снова начала его пилить, он попытался перевести стрелки на нее:

– Тебе, что ли, страшно не было?

Он заказал себе сэндвичи и с аппетитом умял в одиночку сначала один, а потом приступил ко второму.

– А не дорого выйдет второй есть? И, кстати, переедать – для здоровья вредно.

– Да? А сама помнишь, сколько порций говядины уговорила? И как здоровье, нормально? – не полез за словом в карман Гоблин.

Ынтхак надулась.

– Скажите, сколько еще вы будете надо мной издеваться? Сначала что-то дарите, потом все забираете обратно. И сумка такая красивая была, а пять миллионов вообще в первый раз в руках держала. Лучше бы просто вообще ничего не давали!

– В следующий раз так и сделаю.

– И дарили еще как-то странно. Как будто расстаетесь навсегда. Для меня подарки – когда взрослой стану. Докхва кредитку вернули. А Мрачному Жнецу дом отписали. Дали именно то, что все так хотели. Как будто на прощание.

Она только сейчас решилась задать вопросы, которые все откладывала на потом. Тот день и вправду был очень странным. Понятно, что он мог это все дарить из-за желания стать другим человеком. Все ж таки он девятьсот лет ждал того дня, когда меч наконец будет извлечен. Но чем больше она размышляла, тем более странным это все казалось.

От ее острого вопроса Гоблин перестал есть и отложил сэндвич. Он не мог сказать, что это все не так.

– Итак, я права? Это был прощальный подарок? Когда от меча избавитесь, вы нас покинете, да? А почему?

– Я ж тебе вроде раньше уже говорил, что, когда появится невеста, мне придется отправиться в еще более дальний путь.

Да, он с самого начала планировал уехать в дальние края. Потом сказал, что придется ехать еще дальше. Она не могла представить, где это могло быть.

– А куда? В Европу? В Канаду? Вы до сих пор хотите туда поехать?

– Нет. Не хочу. Но когда появится настоящая невеста, то у меня выбора уже не останется.

«Настоящая невеста». Ынтхак нелегко было принять эти слова. Она была поражена до глубины души, ведь это, по сути, означало, что она – не настоящая невеста, а обычная школьница, которая должна быть благодарна за то, что Гоблин взял ее к себе. Он сказал об этом так категорично, что у нее просто не было возможности что-то возразить и доказать, что это не так. Но ведь она все-таки видела меч. А если видит, то возникает вопрос, почему она ему не невеста.

– Так значит, это правда. Вы же тогда ее с собой возьмете? Ну, настоящую невесту?

– А ты что, меня уже гонишь?

Ее возмутили эти слова. Ынтхак покачала головой.

– Так это не я вас гоню, это вы меня бросаете. Когда у вас появится настоящая невеста… Нет, еще до того, как у вас появится настоящая невеста, я от вас уйду. Чтобы вы уехали, когда меня уже не будет, и я об этом не узнала.

Гоблину стало очень горько. Ынтхак не понимала, куда ему придется отправиться после того, как невеста вытащит меч. Поэтому он, глядя на печаль Ынтхак, не мог сказать ни слова. Она, похоже, не его невеста, и Ынтхак даже представить себе не могла, насколько он рад этому факту.

Для досрочного зачисления на факультет телерадиокоммуникации и связей с общественностью университета Ёнхи нужно было сдать вступительный экзамен – написать сочинение. Это был тот самый университет и тот самый факультет, на который ей сразу захотелось поступить, как только она решила стать продюсером радиопрограмм. Поэтому сейчас она сидела среди бойко строчащих ручками абитуриентов и тоже старательно заполняла свой бланк ответов. На ее взгляд, тема была не слишком сложной, поэтому особых трудностей она не испытывала.