Роман с убийцей - [9]

Мама приготовила постель, принесла банный халат, полотенце и отправила сына в ванную комнату.

Олег с удовольствием опустился в горячую ванну и почувствовал себя падишахом в раю. На душе у него еще никогда не было так хорошо, как сейчас. Даже под тяжестью накопившихся грехов.

Зря он заехал в Оселецк по пути к маме. Сначала Шампиньона с его свитой приговорил, затем прибавил к ним Светляка и Чупу, которые пришли за Жориком. Эти братки нашли брошенную машину Шампиньона, вспомнили, к кому он собирался наведаться, и отправились разбираться. Возможно, Чупа и не думал мочить Жорика сразу. Может быть, он всего лишь хотел припугнуть его. Но Олег не умел читать чужие мысли, поэтому немедленно нажал на спуск. Сначала он грохнул Чупу, а затем и Светляка.

Как это ни смешно, но Жорик оказался прав. Оставшись без присмотра, Хиля застрелил Грина. Потом его самого и еще нескольких пацанов приняли осмелевшие менты. Банда Шампиньона фактически перестала существовать. Остались только огрызки, бояться которых не стоило.

Жорик оклемался, расправил крылья, а Олег рванул к матери, ничего никому не сказав. Но в то же время мосты он за собой не сжигал. Парень решил, что если не найдет себе здесь место, то вернется в Оселецк. Скорее всего, так и будет. Обузой для мамы он не станет.

За дверью послышались голоса. Мама открыла дверь, впустила в дом какого-то мужчину. Возможно, сосед побеспокоил, не исключено, что замечательный.

Из ванной Олег собирался выйти в банном халате, но присутствие постороннего мужчины внесло свои коррективы. Он вынул из стиральной машины грязные джинсы и футболку, надел их. Дело состояло в том, что если мужчина и правда замечательный, то этот халат вполне мог принадлежать ему.

В коридоре Олег нос к носу столкнулся с лысым типом, очень похожим на Шампиньона. Такой же мордастый, щекастый, тупоносый, плотный и мощный. Олег на мгновение остолбенел, приняв его за приведение.

— Ты кто такой? — спросил мужчина.

Он был моложе Шампиньона, немногим старше тридцати, и выглядел получше. Плотный, мощный, но подтянутый, и лицо не обрюзгшее, мешки под глазами еще только в стадии зачатия. Голова была выбрита до зеркального блеска, на щеках стильная щетина. Дорогая белая рубашка с модным воротником, на шее серебряная или даже платиновая цепочка. Загар у него такой же морской, как у мамы. Возможно, они делили один курорт на двоих.

— Юра, да что ты! — Мама тихонько толкнула мужчину в плечо.

Тот сердито зыркнул на нее.

Она пугливо подалась назад и робко произнесла:

— Я же говорила тебе, что сын вернулся.

— Вернулся, стало быть? — Юра глянул на Олега так же сердито, с той же усмешкой хама, обнаглевшего от своей безнаказанности.

Парню жутко захотелось засунуть палец ему в нос и шарахнуть мордой об стенку.

Он знал сотню способов ушатать этого самодовольного болвана, но руки распускать не стал, даже мило улыбнулся и представился:

— Олег.

Он хорошо помнил, как страдал в детстве. Кто-то сказал ему, что мама бросила его за плохое поведение. Мальчишке тогда очень хотелось стать хорошим, образцово-показательным, чтобы мама узнала об этом, вернулась за ним и забрала к себе.

Вот и сейчас ему захотелось стать хорошим. Но руку Юре он не протянул. Во-первых, не хотел, во-вторых, видел, что этот жук и сам не захочет обменяться с ним рукопожатием.

— Сын, значит?

— Сын, — подтвердил Олег этот факт, настраиваясь на долготерпение.

— Вернулся?

Олег перевел взгляд на маму, и она кивнула.

— Вернулся, — сказал он.

На самом деле она бросила его, наплевала на свой материнской долг, но сейчас он готов забыть об этом. Хотя бы ради нее. Мама ведь раскаялась, сама сделала первый шаг. А он ее прогнал, поступил бессовестно.

— Откуда вернулся? — спросил Юра и повел плечом, привлекая к себе внимание.

Олег вынужден был повернуть к нему голову. Мало ли что у него на уме. Вдруг он удар готовит? Олег не хотел светить перед мамой подбитым глазом.

— Из армии. — Парень крепко держал себя в кулаке.

— А в армию за что угодил? — не унимался Юра.

— Как это за что?

— Воровал, да?

— Что я воровал? — осведомился Олег и нахмурился.

— Зерно.

— Какое зерно?

Сдерживать себя Олегу было все труднее. Похоже, Юра наводил о нем справки. Если так, то копнул он достаточно глубоко.

— Пшеницу.

— Не знаю ничего.

— Это ты Яремчуку говорил. Помнишь такого следователя?

— Хватит! — Мама не вытерпела, цепко взяла Юру за руку.

Он опять зыркнул на нее, и она снова сдала назад. Похоже, мама боялась этого козла. Это неспроста.

— Голодное детство. — Олег улыбался одними губами, взгляд его леденел, и он сам чувствовал это.

— Мама в этом виновата? — продолжал провоцировать его Юра.

— Я никого не виню.

— Не хочешь. А почему же тогда маму на три буквы послал?

— Чего вы хотите? — Олег едва не скрипел зубами, сдерживая свои порывы.

Юра — крепкий орешек, руки у него сильные, реакции быстрые. Возможно, он отличный боец, но Олег его ничуть не боялся, был уверен в себе.

— Да вот хочу знать, зачем ты здесь. Что ты задумал? — в упор спросил Юра.

— Я могу уйти, — сказал Олег.

— Уходи.

— Если мама скажет.

Олег внимательного посмотрел на маму. Не надо ничего говорить, достаточно будет взгляда. Если он здесь лишний, то уйдет немедленно. А если нет, останется. Чисто назло Юре, этому наглому козлу, пасущемуся в чужом огороде.