Роман с мертвой девушкой - [61]
Учредили и построили оснащенный передовой техникой центр, где вели работу по закреплению и искусственному внедрению уродства. Каждый был обязан пройти курс вакцинации. Отказаться от обезображивающих прививок было немыслимо, но я встал в стойку. Игнорировал угрозы. И уже не страшился, что выдавят, выгонят, подсидят. Не цеплялся за статус-кво. Был готов уступить. Сам устраивал и подстраивал так, чтоб моя мерцающая неверным светом звезда закатилась. Окрестил эфир Великой Помойкой, Великой Свалкой.
В какой миг наступила смелость? Дополнительных внешних причин не обнаруживал. Значит, разлившаяся непокорность была следствием внутренних процессов? Чаша переполнилась?
Но, конечно, кто б меня так легко из узилища выпустил? Не унизив и не размазав? Выкручивали руки: отрекись от дорогого, втопчи в грязь священное. Тогда поверим, что осознал ошибку и пошел на попятный. Раскаяние, покаяние прозвучат слаще, будут приняты благосклоннее, если уснастят себя и огрузнут цепью предательств.
Банковали, как лихие картежники (кем и были), клеветали наотмашь:
— Пусть ее, твою прошмондовку, в фильме хором изнасилуют! И привьют ВИЧ.
— Обкурившись дури, пусть сиганет с балкона!
— Пусть подохнет в патологической гинекологии от подпольного аборта!
Сознавали, сколь болезненны оскорбления. Для того и прокламировали:
— Снимаем универсальное кино… Должно нравиться всем…
Я, только я был повинен в происходящем. Отстаивал, защищал любовь… Но при этом относился к ненаглядной (и других побуждал!), как к живой. Если бы не эта опрометчивость, не заполучить бы им ее никогда. Не позволила бы сделать себя понятной, доступной, расхожей! Упрощенной. Потому и влюбился, что с живыми подстраиваешься, меняешься, впадаешь в несовпадения. А даря чувства ушедшим — неожиданности не огребешь. Вести себя с мертвыми, как с живыми, недопустимо.
Баскервилев отснял тридцать первых серий — о детстве моей недотроги, следующие пятьдесят предполагал посвятить школьным годам, затем начиналось умирание, оно длилось долгих сто пятнадцать полновесных частей.
Зрители на предварительных просмотрах рыдали. А в недрах телебригады нарастало волнение.
— Что в финале? Нужно что-то феерическое, неслыханное. Что перевернет сознание, запомнится надолго. Навсегда…
Проводились брейнсторминги. Созывались совещания. Подчиненная дальнозоркой плеяде близорукая масса не в силах была изобрести ничего. Свободин и Гондольский уединялись, чтоб скрестить мнения сепаратно, о тайных наметках не распространялись. Главной версией заключительного аккорда стала запланированная на поздний вечер прямая трансляция из Пизы. По завершении сто девяносто седьмой (ориентировочно) серии нашего киноромана (сцена похорон и рыдающего на могиле старика, выкрикивающего: «Она погибла, погибла!»), на фоне заставки из синтетических цветов намечалось возникновение масляного лика Фуфловича, и пиит торжественно возвещал: праздник искусства смертью героини не закончился, а только начинается, под звук фанфар включались камеры слежения, фиксирующие вылет съемочной группы из отечественного аэропорта, их сменял репортаж о прибытии делегации в Пизу, где почетных гостей ждали золотые медали, хрустальные вазы (в качестве призов) и овации нанятых групп клакеров. В крохотный итальянский город были загодя приглашены мировые знаменитости: режиссеры, топ-модели, перваки и клиппаки эстрады и шоу-бизнеса. Премию из рук авторитетного председателя жюри (согласно утвержденному в недрах нашей кампании проекту), должен был принять брат или безутешный жених моей возлюбленной. Какой жених, откуда он взялся, если его не было в природе (во всяком случае, никто про него не слыхивал)? Его придумал и сочинил Ротвеллер. Для прикола. И пущей слезоточивости. Якобы посмотрев двухсотсерийник и узнав себя и свою лав-стори, так и не встретивший новую любовь безутешник позвонил в студию и тотчас получил билет на самолет… Эту роль предстояло овеществить с помощью пока еще не подысканного актера-перевоплощенца. Сопровождать в Пизу гипотетического и лишь в общих чертах намеченного аферюгу предписывалось мне. Обещавший проводить меня в аэропорту Гондольский просил, чтобы вместе со мной непременно отправилась в Пизу жена. Сцену нашего прощания с тещей и младшей сестренкой жены намеревались превратить в отдельный хит — внутри идеально выверенного праздничного шоу.
Премьера была назначена на предновогоднюю неделю. Вал экранной ахинеи, достигал в эти дни наибольшего подъема. Косяком шли досъемки развлекательных программ, выискивались и изобретались наипривлекательнейшие сюжеты (например о том, как отмечают Рождество проживающие в погребах и холодильниках барабашки, или как водят хороводы вокруг столетних елей в лесу животные-гомоссексуалисты), вакханалия бесстыдства и пошлости перехлестывала через край: если б существовали счетчики, способные установить степень бредовости творимого, их стрелки в этот период бы зашкаливало…
— Есть сермяга, что бесовщина подручничает нам на стыке уходящего и нарождающегося летосчисления и как бы навязывает эстафету грядущему, — говорил, потирая руки Гондольский. — Начинаются колядки, вот дьявольские силы и неистовствуют на законном основании, и повсюду им рады…
Невероятная история о событиях весьма вероятных, о капитане дальнего плавания и старом художнике, а также о говорящей щуке, которая не бросалась словами.
В романе известного писателя Андрея Яхонтова «Учебник Жизни для Дураков» вы найдете ответы практически на все вопросы, волнующие современного человека: «Как украсть и не попасться», «Как убить и замести следы», «Как стать миллионером», «Как бросить друга в беде», «Как увести чужую жену или чужого мужа»… Уже из названных глав пособия, а также других его разделов: «Деньги», «Азартные игры», «Брак по любви», «Брак по расчету», «Загробная жизнь», «Сексуальные игры», «Учитесь врать и обманывать», — видно, что нет ни одной сферы жизни, которой бы ни коснулся автор в своем романе, пародирующем Карнеги и других подобных ему мыслителей.Для многих читателей эта книга станет настольной, многим она послужит практическим руководством к действию, выступит в роли путеводителя по нашей непростой и все более усложняющейся действительности.ЕСЛИ ВЫ НЕ ДУРАК, ТО ПОСПЕШИТЕ ПРОЧИТАТЬ ЭТУ КНИГУ! — подлинный Учебник Жизни для каждого, кто хочет поумнеть, разбогатеть и сделаться счастливым; вы погрузитесь в волшебный мир лжи и обмана, сами в полной мере овладеете приемами вранья, окунетесь в царство низменных инстинктов, где друзья предают друзей, подчиненные подсиживают начальников, а жены и мужья находятся в постоянном поиске более привлекательных и выгодных партнеров…Книга рассчитана на широкие массы дураков — круглых и не очень, а также людей, наделенных чувством юмора.
Книга прозаика и драматурга Андрея Яхонтова включает его произведения для эстрады: сценки, монологи, рассказы, пьесы. Среди пьес две новые комедии — «Вверх по ступеням облаков» и «Заговор заговоривших», а также пьеса «Мир без китов», которая с успехом идет в Ленинградском театре им. В. Ф. Комиссаржевской. Сборник рассчитан на артистов эстрады, профессиональных и самодеятельных театров.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Теория глупости» — фундаментальный труд, продолжающий и развивающий основные положения романа «Учебник Жизни для Дураков», в котором содержатся первые, правда, весьма сжатые сведения о носителях недомыслия. Именно вам, остолопы и недотепы, эта книга нужна как никому.Вас воспитывают, а вы не умнеете. Вас обманывают, а вы продолжаете верить. Вас обштопывают на каждом шагу и углу, а вы все равно упрямо остаетесь хранителями самой действенной и эффективной формы существования живых существ на планете — безумной ползучести.
Повесть о формиировании в человеке нравственных понятий и принципов, нерасторжимом единстве мира взрослой жизни и мира детства; о том, что детство всегда смотрит на старших пристально и внимательно — каждому слову и поступку дает строгую и требовательную оценку. Герой книги — школьник Антон. Москва конца 50-х годов, родина мальчика, тоже по-свему участвует в лепке характера и судьбы маленького гражданина.
Шерил – нервная, ранимая женщина средних лет, живущая одна. У Шерил есть несколько странностей. Во всех детях ей видится младенец, который врезался в ее сознание, когда ей было шесть. Шерил живет в своем коконе из заблуждений и самообмана: она одержима Филлипом, своим коллегой по некоммерческой организации, где она работает. Шерил уверена, что она и Филлип были любовниками в прошлых жизнях. Из вымышленного мира ее вырывает Кли, дочь одного из боссов, который просит Шерил разрешить Кли пожить у нее. 21-летняя Кли – полная противоположность Шерил: она эгоистичная, жестокая, взрывная блондинка.
Реальность — это то, что мы ощущаем. И как мы ощущаем — такова для нас реальность.
Сборник из рассказов, в названии которых какие-то числа или числительные. Рассказы самые разные. Получилось интересно. Конечно, будет дополняться.
Сборник посвящен памяти Александра Павловича Чудакова (1938–2005) – литературоведа, писателя, более всего известного книгами о Чехове и романом «Ложится мгла на старые ступени» (премия «Русский Букер десятилетия», 2011). После внезапной гибели Александра Павловича осталась его мемуарная проза, дневники, записи разговоров с великими филологами, книга стихов, которую он составил для друзей и близких, – они вошли в первую часть настоящей книги вместе с биографией А. П. Чудакова, написанной М. О. Чудаковой и И. Е. Гитович.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.