Роман с демоном - [57]

— Посмотри повнимательнее, — сказал он.

Анна перевела взгляд со снимка — на отражение в зеркале. С отражения — на снимок, и обратно.

— Теперь видишь?

Да, теперь она видела. Вяземской вдруг стало холодно и неуютно. Собственная нагота напомнила о «безумной Лизе» — невысокой худой женщине, которая неподвижно лежала на жесткой полке, прикрученной к стене третьего бокса. Анна вернула фотографию.

— Саша! Могу я попросить тебя об одной вещи? Только обещай, что обязательно выполнишь.

Северцев пожал плечами.

— Разумеется, если ты этого хочешь.

— Пожалуйста, больше никогда не дари мне эти дурацкие каллы! Ладно?

Северцев кивнул.

— Я думаю, ты права… — еле слышно сказал он. — Они тебе не идут.

31

Над Москвой занимался новый день, и он обещал выдаться замечательным — почти летним. Солнышко припекало с самого рассвета. Если бы не желтая листва, молено было подумать, что снова наступил июль.

Рюмин выбрался на крышу. От бесчисленного количества чашек черного кофе и выкуренных сигарет щипало язык; голова гудела и немного кружилась от бессонной ночи, но это не могло испортить капитану настроение.

По пояс голый, в одних тренировочных шортах, он подошел к стойке и навесил на гриф сто двадцать килограммов.

«Не много ли? — закралась на мгновение мысль. Рюмин отмел сомнения. — В самый раз».

Он лег на скамью, примерился, проверил надежность хвата и осторожным рывком снял штангу с упоров. Трижды выдохнул и стал медленно сгибать руки. Металл едва коснулся нижнего обреза грудных мышц. Рюмин выгнул поясницу, сделал «атлетический мостик» и начал обратное движение. Плечи загудели, трицепсы раздулись — казалось, был слышен надсадный треск локтевых сухожилий.

Помогая себе коротким выкриком, капитан вытолкнул тяжелый снаряд в верхнюю точку, завел за упоры и вскочил со скамьи. У него получилось! Значит — все остальное тоже получится!

Ночь прошла не зря. Долгие блуждания в дебрях Интернета принесли неожиданный результат. Оставались, как любил выражаться Рюмин, технические тонкости.

Он подошел к жестяной миске, наполнил ее молоком. Бездельник Сезар где-то бегал, и в глубине души капитан ему завидовал. «Свобода, — как пела его любимая Дженис Джоплин в известной балладе, — это когда нечего больше терять». Черному одноглазому коту со сломанным хвостом терять было нечего.

Рюмину, если хорошенько разобраться, тоже. За исключением одного — работы. Тяжелой, изматывающей, нервной, но — неизменно приносящей огромное удовлетворение. Особенно — сегодня.

Он прошел по пути убийцы, услышал его торопливые шаги. Еще немного, и Рюмин начнет наступать ему на пятки. Скоро! Очень скоро!

Капитан смотрел с крыши на проснувшийся суетливый город. Где-то там, за громадами заводских корпусов, за коробками типовых многоэтажек, пойманный в перекрестье улочек и переулков, метался преступник. Возможно, он еще не знает, что Рюмин уже близко… Тем хуже для него!

Звонок мобильного заставил его отвлечься от мыслей. Капитан вернулся в башенку на крыше, взял телефон. На дисплее высветился номер Северцева.

— Да! — сказал Рюмин.

Он выслушал журналиста и взглянул на часы.

— Хорошо. В десять в «Брюсселе». Короткий деловой завтрак. Только не опаздывай, у меня сегодня напряженный день.

* * *

В половине десятого Рюмин вышел из подъезда и сел в машину. Верная «восьмерка» бодро затарахтела после первого поворота ключа — видимо, у нее тоже было неплохое настроение.

Капитан быстрым взглядом окинул двор — скорее, по привычке: он всегда оценивал ситуацию перед тем, как что-либо сделать. Недалеко от подъезда, рядом с металлическими «ракушками», стоял черный «Ниссан-Максима» с наглухо тонированными стеклами; раньше Рюмин никогда его здесь не видел, но не придал этому большого значения.

Он выехал на улицу космонавта Волкова, влился в общий поток и покатил в сторону лесопарка. Из колонок доносилось знаменитое гитарное соло Марка Нопфлера; Dire straits исполняли один из своих величайших концертных номеров — Sultans of swing.

Музыка бодрила: она не била по ушам, но проникала вглубь, заставляя учащенно биться сердце. Ну, и — помимо всего прочего — почаще «топтать» педаль газа.

Перед поворотом на Большую Академическую Рюмин машинально взглянул в зеркало: ему показалось или он действительно это видел? Позади бортовой «Газели» и резвой «Хонды», следовавших за ним, хищно блеснула решетка «ниссановского» радиатора.

Капитан, оставаясь на третьей передаче, положил машину в пологий вираж; «восьмерка» мягко ухнула на небольшой ямке и, набирая обороты, рванула вперед. На этом нехитром маневре Рюмин всегда выигрывал две-три секунды у основного потока.

Капитан, не сбавляя ход, идеально прописал не очень крутую «змейку», выскочил на длинную прямую и, пользуясь преимуществом в скорости, по встречной обогнал сразу три машины. Светофор на пересечении с улицей Приорова зажегся желтым сигналом; Рюмин вдавил акселератор в пол и проскочил перекресток — в тот момент, когда желтый сменился на красный.

Он благополучно миновал еще четыре светофора и за Академическими прудами повернул направо. Начинался самый приятный отрезок пути — мимо Петровско-Разумовского, вдоль лесопарка, вплотную подступавшего к дороге. Здесь даже воздух был другой. Свежая прохлада лилась через открытое окно, лаская разгоряченное. тело.