Роман роялиста времен революции - [32]
"Не имѣя возможности разсчитаться за долгъ счастливаго прошлаго, она хотѣла, чтобы мы расквитались за него. Заботы моей матери были необходимы для m-me де-Роганъ… Увезти ее было бы со стороны моего отца местью недостойного его благороднаго сердца. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И съ этихъ поръ въ отелѣ де-Роганъ Вирье сталъ невиденъ, онъ появлялся точно тайкомъ. Тотъ, кто былъ въ домѣ какъ сынъ, появлялся мелькомъ, чтобы поцѣловать жену, детей… Ему суждено было еще разъ встрѣтиться съ герцогиней… на этотъ разъ въ послѣдней сценѣ агоніи.
Вернувшись ночью въ Версаль, Анри засталъ въ Собраніи настоящее возмущеніе. Для того, чтобы подчеркнуть свою дерзостъ по отношенію къ королю, оно избрало Лафайетта своимъ вице-президентомъ. Человѣкъ, которому нѣсколько дней позже предстояло сказать Фрошо: "Я побѣдилъ короля Англіи въ его могуществѣ, а короля Франціи въ его власти", могъ достойно председательствовать въ собраніи мятежниковъ. Послѣдніе объявили, что они не разойдутся и подъ предлогомъ обсужденій дѣлъ, просидѣли ночь съ 13 на 14 іюля.
Въ дѣйствительности же они не расходились для того, чтобы спастись отъ государственнаго переворота, на который такъ сильно разсчитывали m-me де-Роганъ и ея друзья.
Но они ожидали слишкомъ многаго отъ Людовика XVI. Нерѣшительный, какъ всегда, онъ отложилъ всякое дѣйствіе на завтра, какъ будто во время Революціи король можетъ разсчитывать на завтрашній день. Вирье, вернувшись въ Версаль, долженъ былъ пройти только черезъ залъ для того, чтобы попасть въ свой piedаterre въ улицѣ Petites Écuries. Но эта квартира была слишкомъ близка къ дорогѣ въ Парижъ, чтобы онъ могъ въ ней оставаться чуждымъ тому, что творилось.
Съ разсвѣтомъ около Собранія началось движеніе. Со всѣхъ сторонъ сновали любопытные, напуганные люди, къ которымъ присоединялись депутаты, чтобы объяснять малѣйшій шумъ, чтобы прислушиваться ко всякому слуху.
Одни увѣряли, что слышатъ пушечную пальбу, другіе, что увѣрены въ этомъ, нѣкоторые даже ложились на землю и прислушивались, приложивъ ухо къ землѣ…
Болѣе, чѣмъ когда либо, какъ это видно изъ замѣтокъ Анри, ему были отвратительны всѣ эти страхи. Но есть жестокій способъ быть выше событій — это обозрѣвать ихъ съ высоты безграничной печали. Для Анри драма происходила не въ Парижѣ, не въ Версали, но въ его сердцѣ; онъ самъ сознается, что совсѣмъ иначе думалъ о своемъ личномъ несчастіи, "чѣмъ объ опасностяхъ, которымъ подвергалось общественное дѣло". Впрочемъ и всѣ вокругъ него противорѣчили другъ другу. Одни говорили "о 300.000 вооруженныхъ гражданъ въ Парижѣ, которые рѣшили погибнуть подъ развалинами города…", другіе — "о Варѳоломеевской ночи патріотовъ"…
Въ такихъ волненіяхъ прошелъ весь день. Подъ вечеръ прибылъ наконецъ виконтъ де-Нойаль, весь въ пыли.
Онъ слѣ;зъ съ лошади у дверей Menus. Толпа старалась пробраться за нимъ въ зало. Его обступаютъ со всѣхъ сторонъ, тѣснятъ, засыпаютъ вопросами. Нойаль сообщаетъ, что "народъ подъ командой французской гвардіи завладѣлъ отелемъ des Invalides, Бастиліей, что губернаторъ Лонэ убитъ, и что въ настоящую минуту голову его, вздернутую на пику, носятъ по Парижу"…
Одно, единственное слово прозвучало для Анри среди всѣхъ этихъ ужасовъ. Чернь разграбила Hôtel des Invalides! Отъ Дома Инвалидовъ до отеля де-Роганъ всего одинъ шагъ. Какая соблазнительная добыча для мятежниковъ!..
Но нѣтъ, имъ еще не до грабежа. Вытащивъ пушки, размахивая шпагами и ружьями, которыми они завладѣли, они прошли мимо… Слѣдомъ за ними Дюпюи, отправленный въ Версаль, находитъ путь свободнымъ.
Ему приказано разъискать гдѣ бы то ни было Вирье, успокоить его на счетъ жены и дѣтей, и вернуться, чтобы успокоить ихъ на его счетъ.
Бѣгая изъ одной двери въ другую, изъ Собранія въ Petites Ècuries, Дюпюи наконецъ нашелъ Вирье у архіепископа Вьенскаго
Послѣ засѣданія, длившагося шестьдесятъ часовъ, Собраніе разбилось на маленькія группы, въ которыхъ обсуждались ужасныя событія дня. Въ салонѣ архіепископа царило оцѣпененіе.
Изъ дофинскихъ депутатовъ только одинъ Барнавъ сіялъ; его улыбка была какимъ-то вызовомъ, оскорбленіемъ для всеобщаго безпокойства.
Менѣе терпѣливый, чѣмъ его коллеги, Анри, какъ разсказывала потомъ его жена, видѣлъ въ этомъ трагическія надежды Bellechasse.
"Да, милостивый государь, — воскликнулъ онъ, внезапно подойдя къ нему, — всѣ эти безобразія — слѣдствіе заговора, цѣль котораго низверженіе короля съ престола. Вы достигли цѣли. Опровергните, если смеете, мои слова".
M-me Вирье прибавляетъ, что Барнавъ удалился, не сказавъ ни слова, но закрылъ лицо руками.
"И всѣ могли замѣтить сквозь его раздвинутые пальцы краску стыда, которая разлилась у него по лицу". Было ли это признаніе? или раскаяніе? Нѣтъ, она явилась выраженіемъ сожалѣнія.
На этотъ разъ дѣло не выгорѣло. Приходилось подумать объ отступленіи. Силлери занялся этимъ, онъ на слѣдующій же день явился съ проектомъ адреса, преисполненнаго страстной любви въ королю:
"Государь! французы, говорилось въ этомъ адресѣ, обожаютъ своихъ королей, но не хотятъ никогда страшиться ихъ. Появитесь среди Національнаго Собранія… Самою достославною минутою въ вашей жизни будетъ та минута, когда ваше величество встретитъ тамъ доказательства любви и уваженія, которыми оно проникнуто къ вашей священной особѣ"..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.