Роман о Граале - [4]
Авторам процитированной выше «Священной загадки» хватило куда меньшего для построения «теории» о том, что брак в Кане Галилейской был браком Иисуса Христа с Марией Магдалиной, поэтому во главе одного из царствующих европейских домов оказалась «семья Грааль» (т. е. прямые потомки Иисуса Христа, никак не меньше). Уже цитированный выше Р. Майер заметил, что именно Робер де Борон «первым устанавливает связь между Граалем и событиями в Палестине». Не случайна такая оговорка: под «событиями в Палестине» можно понимать не одну лишь Священную историю. Современная для поэта история прокаженного короля Иерусалима, при жизни которого Иерусалим не был взят мусульманами, определенно проэцируется па сюжет поэмы Робера де Борона, созданной как раз в те годы, когда подробные вести о падении Иерусалима дошли до Европы и требовался стимул, чтобы крестоносцы не утратили рвения — и возвратили Иерусалим. Более других в этом были заинтересованы «рыцари Храма» — тамплиеры. Не случайно в поэме Вольфрама фон Эшенбаха рыцари Грааля так и зовутся «храмовниками». И сюжет, вылепленный гениями Кретьена де Труа и Робера де Борона, упал на плодоносную почву, почти немедленно превратившись из Мифа в часть — как говорил Даниил Андреев — христианского «трансмифа». А Европа стояла на пороге потери всех христианских владений на Ближнем Востоке (1291) — вслед за чем последовал санкционированный французским королем и римским папой разгром более не требующегося, ордена тамплиеров — и уже сами тамплиеры отошли в область мифологии, превратившись в одних легендах в носителей тайного знания, в других — просто в дьяволопоклонников, но, похоже, эти легенды созданы в кругах, отнюдь не склонных считать Сатану отрицательным героем.
Тринадцатый век (приблизительно) начинался для Европы поэмой Робера де Борона — заканчивался поэмой Данте (по крайней мере 1300 годом датирует Данте свое путешествие в загробный мир). Экспансия на Восток Европе не удалась. Пройдет всего лишь еще одно столетие — и родится португальский принц Генрих Мореплаватель, который укажет Европе направление новой экспансии, а еще через век Христофор Колумб положит начало ее реальному воплощению. Людям надолго станет не до поисков Святого Грааля, не до рыцарских романов, средневековье постепенно отойдет в область анекдотов, — лишь времена романтизма вернут ему и интерес, и почитание. Возродится заодно и интерес к Святому Граалю.
Заметим, что один из положительных героев поэмы Хеброн (или «Брон» в просторечии, как для краткости именует его автор) приходится по ее сюжету мужем сестры, т. е. просто зятем Иосифу Аримафейскому. Именно ближайшему родственнику, своему воспитателю Раймонду Триполийскому пытался передать бразды правления гибнущего Иерусалимского королевства умирающий прокаженный король. Человек средневековья видел опору прежде всего в собственной семье (за что порой горько расплачивался, — впрочем, эта коллизия актуальна и в наши дни, да и останется такой же в будущем). Именно вопрос о том, кто злодей среди тех, кому доверяешься, кто праведник, как узнать заранее, на кого можно положиться, на кого ни в коем случае нет, — и есть главное место поэмы Робера де Борона. Именно чаша Святого Грааля предназначена давать на этот вопрос ответ. Небесный глас Христа (если быть точным — то, скорее, голос Святого Духа) в ответ на молитву Иосифа Аримафейского дает ему прямой ответ:
(Перевод Е. Кассировой)
Именно в последующей сцене публикаторам приходится прибегнуть к интерполяции: прозаическая версия романа, традиционно считающаяся также творением Робера де Борона, содержит сцену, которой в поэтическом тексте нет, — с помощью Святого Грааля опознается присевший к священной трапезе лжец и грешник по имени Моисей. Смысл же святого причастия в том, что лжец и грешник допущен быть к нему не может, — просфора многажды служила набожным героям мировой литературы защитой от демонов и от искушений. Этот мотив будет десятки раз разработан в более поздней литературе, и, хотя рыба на столе в доме Иосифа лежит отдельно от незримой чаши Святого Грааля, символика, впервые выявленная у Кретьена де Труа, присутствует полностью.
Исследователи не без оснований предполагают, что сюжет поэмы Робер де Борон «не сам придумал». В уже цитированной книге Р. Майера есть отсылка на «одно из апокрифических евангелий, обладавшее в средние века высоким авторитетом. «Gesta Pilati» («Деяния Пилата»), первая часть Евангелия Никодима рассказывают, как Иосиф Аримафейский предстает перед синедрионом и описывает все, что он пережил в темнице» — история пребывания Иосифа Аримафейского в темнице в этом апокрифе, согласно Майеру, довольно близко совпадает с действием поэмы Робера де Борона (которую он, явно не делая различия между поэтической версией и прозаической, так и называет — «Иосиф Аримафейский»). Упоминаемое Евангелие от Никодима, традиционно датируемое III веком, существует в русском переводе. Необходимо отметить, что в трех первых синоптических Евангелиях имя Никодима вообще отсутствует, его называет лишь евангелист Иоанн в своем «евангелии духа».
В настоящей книге публикуется двадцать один фарс, время создания которых относится к XIII—XVI векам. Произведения этого театрального жанра, широко распространенные в средние века, по сути дела, незнакомы нашему читателю. Переводы, включенные в сборник, сделаны специально для данного издания и публикуются впервые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В стихах, предпосланных первому собранию сочинений Шекспира, вышедшему в свет в 1623 году, знаменитый английский драматург Бен Джонсон сказал: "Он принадлежит не одному веку, но всем временам" Слова эти, прозвучавшие через семь лет после смерти великого творца "Гамлета" и "Короля Лира", оказались пророческими. В истории театра нового времени не было и нет фигуры крупнее Шекспира. Конечно, не следует думать, что все остальные писатели того времени были лишь блеклыми копиями великого драматурга и что их творения лишь занимают отведенное им место на книжной полке, уже давно не интересуя читателей и театральных зрителей.
В книге представлены два редких и ценных письменных памятника конца XVI века. Автором первого сочинения является князь, литовский магнат Николай-Христофор Радзивилл Сиротка (1549–1616 гг.), второго — чешский дворянин Вратислав из Дмитровичей (ум. в 1635 г.).Оба исторических источника представляют значительный интерес не только для историков, но и для всех мыслящих и любознательных читателей.
К числу наиболее популярных и в то же время самобытных немецких народных книг относится «Фортунат». Первое известное нам издание этой книги датировано 1509 г. Действие романа развертывается до начала XVI в., оно относится к тому времени, когда Константинополь еще не был завоеван турками, а испанцы вели войну с гранадскими маврами. Автору «Фортуната» доставляет несомненное удовольствие называть все новые и новые города, по которым странствуют его герои. Хорошо известно, насколько в эпоху Возрождения был велик интерес широких читательских кругов к многообразному земному миру.
«Сага о гренландцах» и «Сага об Эйрике рыжем»— главный источник сведений об открытии Америки в конце Х в. Поэтому они издавна привлекали внимание ученых, много раз издавались и переводились на разные языки, и о них есть огромная литература. Содержание этих двух саг в общих чертах совпадает: в них рассказывается о тех же людях — Эйрике Рыжем, основателе исландской колонии в Гренландии, его сыновьях Лейве, Торстейне и Торвальде, жене Торстейна Гудрид и ее втором муже Торфинне Карлсефни — и о тех же событиях — колонизации Гренландии и поездках в Виноградную Страну, то есть в Северную Америку.