Роман о дружбе по любви - [15]

4

Третий день при Медведе. Приблизительно в 7:45 Санька дежурила у окна. Медведь расположился рядом и выслушивал стон, который звался у нее песней. Песня была грустная. Из репертуара Селин Дион. В исполнении все той же Саньки. В 8:03 из подъезда дома напротив вышла «медичка». Санька поморщилась при виде розового пальто и темных волос, заплетенных в косу, спускавшуюся по спине ниже лопаток. Каждый раз, когда она видела Инну, что-то в ней переворачивалось. И единственной мыслью, которая колотилась в ее страдающем мозгу, было то, что эта женщина у Александра Радкевича – конечная остановка. Год почти. Ни одной так долго не было. Вероятность того, что они сыграют свадьбу, когда Саша вернется из своего следующего рейса, казалась ей катастрофически высокой. Потому что Инна дождется его. Обязательно дождется. Вцепилась так, что уже не выпустит.

- И будет права, - пробормотала Санька, глядя, как та топает по тропинке от дома, срезая угол.

Три года назад у Григорьевой был выбор. Она выбрала. Кто ж виноват, что выбрала неправильно? Теперь оставалось только смотреть в окно на его жизнь.

Впрочем, этак досмотришься, что на работу опоздаешь.

- Ладно, Медведь. Пошли. Попробую тебя пристроить на сегодня… если не пошлет после вчерашнего. Я ведь перегнула, да?

Пес равнодушно поднялся и пошел в прихожую. Он был решительно солидарен с ней в том, что накануне она перегнула. Зачем было уходить так рано, когда в холодильнике точно еще оставалась колбаса, Медведь не представлял.

Через десять минут Санька стояла под дверью Сашки, ожидая, когда тот откроет.

- Привет, Алекс! – сегодня Сашка был одет и выбрит.

- Доброе утро. Мы тут… вот.

Он кивнул и протянул руку за поводком. Она вложила его в Сашкину ладонь и на мгновение их пальцы соприкоснулись. Только на мгновение. После этого ее рука сразу отправилась в карман пальто.

- Сегодня разведка боем. Хочу найти Закревского, - зачем-то сообщила она. – Пусть разбирается с женой. Исковое заявление я даже составлять боюсь.

- Нахрена? Пусть разводятся! – удивился Сашка.

- Ага! Чтобы потом меня Ярослав укокошил, когда мы суд выиграем?

- Неужели он верит в святость брачных уз? – еще больше удивился Сашка.

- Он ее любит, - махнула рукой Санька. – И мелкого.

- Я не врубился. На чьей ты стороне?

- Как всякий джедай – на светлой.

Радкевич посмотрел ей прямо в глаза и спросил:

- Ты уверена, что точно знаешь, где она?

- Я не первый год веду адвокатскую практику. И знаю, что развод – это плохо. Еще хуже, чем брак.

- Вечером расскажешь, - буркнул Сашка.

Санька резко закрыла рот, явно собравшись что-то еще добавить, но после его слов смысла говорить не стало. Он выставлял ее за дверь. И правда, загостилась. Уж несколько лет как.

- Угу, - кивнула она, заставив себя улыбнуться ему самой жизнерадостной улыбкой, на какую была способна – совсем нелепо и не к месту. – Если он будет буянить, звони.

- Он не будет буянить. Правда, Медведь? – совершенно серьезно поинтересовался Сашка у ретривера.

Ретривер фыркнул, прошел от Саньки к нему и сел под его ногами. В особом приглашении он никогда не нуждался.

- Пока, Алекс!

- Пока, Саша, - звонко ответила она и помчалась к лифту, будто за ней гнались черти.

Сашка отстегнул поводок и пошел на кухню – за колбасой. Ни мужик, ни пес никогда не откажется от колбасы – в этом Радкевич был уверен.

- Ну и как оно, Медведь, жить в ее доме? – заговорил он, двигаясь по кухне. – Она по утрам по-прежнему просыпает? Ты ее буди, а то еще уволят. Нет, шеф у нее, вроде, адекват, но все-таки…

Медведь внимательно выслушал его, следя за тем, как он открывает холодильник. При виде его содержимого единственный и в меру подслеповатый глаз пса загорелся неподдельным восторгом. Он засеменил поближе и встал на задние лапы, передними упершись в Сашкины ребра.

Почти тысяча дней до Медведя

Третье января – не самое лучшее время для выхода на рабочую неделю. Тем более, и недели той, в сущности, раз-два и обчелся. Только настрой продолжать праздновать сбивается. Впрочем, Санькино приподнятое настроение вряд ли что-то могло изменить. Потому что странным образом последние два дня превратились для нее в одно сплошное приключение. О своей большой и чистой любви к Ярославу Закревскому вспомнила только подъезжая к офису. И лишь потому, что на парковке у бизнес-центра стояла его бэха. Единственный автомобиль из тех, на которых ездили сотрудники конторы Вересова.

Санька, увидев машинку, усмехнулась, поправила на голове чудную шляпку-заколку, купленную удивительным вечером первого января в Глобусе, и направилась ко входу. Как и следовало ожидать, коллектив явился в минимальном составе. Правда, сам состав впечатлял. Она бы не удивилась, если бы обнаружила в офисе Вересова, например. Со своим Светлячком. Или тетку из архива, которая, кажется, даже в выходные дни сидела там с чаем и вышивкой. Вместо этого единственным присутствующим в их кабинете восседал Закревский (хотя наличие машины и должно было подготовить Саньку к такому нежданчику, но она скорее поверила бы в то, что он еще 31 бросил авто возле работы, перемещаясь на своих двух).

- А ты чего явилась? – спросил Закревский у нее с порога.