Роман на Рождество - [91]

Он больше не мог мириться с таким положением – после двух недель крайнего возбуждения он все еще не получил удовлетворения. Да им с Поппи необходимо возобновить свой брак, хотя на первый взгляд это казалось бессмысленным. Но перемены, происходившие с Поппи, внушали надежду: она вспыхивала от прикосновений Флетча и украдкой на него поглядывала. Изменился даже ее запах – теперь, входя в комнату, Флетч чувствовал присутствие жены по исходившему от нее аромату. Но теперь Поппи пахла не лавандовой пудрой, как раньше, а персиком, налитым сладким соком и согретым солнцем.

Насладиться неземным вкусом этого персика – вот что собирался сделать Флетч грядущей ночью. Но для этого ему требовалась помощь Джеммы.

Когда до Бомон-Мэнора оставался примерно час пути и путешественники в последний раз остановились сменить лошадей, Флетчеру удалось остаться с герцогиней наедине. Поскольку Джемма была из тех женщин, которым не лгут – а это качество герцог очень ценил, – он отказался от куртуазного вздора и сразу перешел к делу.

– Пожалуйста, поместите нас с Поппи в одной комнате, – попросил он.

Герцогиня насмешливо улыбнулась.

– Я дала дворецкому другое указание, – сказала она.

– Пожалуйста!

Джемма усмехнулась, и Флетч с удовольствием заметил, что у нее чисто мужская, без дамских ужимок, манера улыбаться.

– Нет. Если вы хотите провести с ней ночь, вы должны сделать так, чтобы она сама этого захотела, – ответила герцогиня и со значением посмотрела на Флетча. В ее глазах плясали озорные огоньки. – Думаю, у вас может получиться.

– Если бы я не любил свою жену, то уже поскуливал бы у ваших ног, вымаливая объедки, – ухмыльнулся Флетч.

Джемма неторопливо оглядела бренную обитель его бессмертной души – от подвала до чердака, особенно внимательно – входную дверь, и ответила:

– Если бы вы не были женаты, я бы, так и быть, бросила вам кость. Или две.

Она была столь восхитительна, что Флетч наклонился и поцеловал ее. Все произошло как нельзя лучше: в этот самый момент из гостиницы вышла Поппи и увидела их. Флетч ликовал, он надеялся, что его порыв поможет вновь завоевать жену. Он выпрямился и помахал Поппи рукой. И вдруг понял, что уже несколько месяцев не целовал ее, даже в щечку.

Поппи наверняка думала, что она его больше не интересует. Да разве это было возможно?! В семи графствах не нашлось бы ни одного мужчины, который бы устоял перед такой красавицей, особенно теперь, когда ее глаза лучились мягким светом, и она так мило вздрагивала и заливалась краской.

«Этой ночью, – сказал себе Флетч, – все случится этой ночью».

Непременно этой ночью.

Когда карета наконец подъехала к Бомон-Мэнору, навстречу вышел дворецкий, а за ним сам герцог Бомон, которого сопровождала мисс Татлок.

Флетч и Поппи обменялись взглядами, безмолвно спрашивая друг друга, как Джемма воспримет слишком раннее появление мисс Татлок?

«Как будто мы и не расставались вовсе», – подумал он, и эта мысль согрела ему душу.

Внутри дом в изобилии украшали ветки деревьев с ягодами, и Флетч должен был признать, что пахли они замечательно. Мисс Татлок завела речь об омеле, и у Джеммы сразу испортилось настроение, наверное, она представила себе, как в ее отсутствие Бомон и мисс Синий Чулок вдвоем исследовали чудесные свойства этого растения. Флетч же, напротив, пришел в прекрасное расположение духа и постарался запомнить, в каких местах висели небольшие белые гирлянды.

Потом он отпустил Поппи наверх привести себя в порядок с дороги, при этом он сделал вид, что ему совершенно неинтересно смотреть, как она умывается, или переодевается, или принимает ванну, или…

Выругавшись вполголоса, он усмирил разыгравшееся воображение, отошел к окну и стал любоваться парком. Шел снег, и пока Флетч разглядывал открывшийся вид, мириады снежинок ускорили свой полет и закружились в бешеном хороводе.

– Настоящая метель, – сказал незаметно подошедший Бомон, заглядывая Флетчу через плечо.

– Да уж, – кивнул Флетч. – Надеюсь, все гости приехали?

– Все, кроме мистера Даутри, который должен прибыть сегодня вечером, если его не задержит плохая погода.

Поднявшись наверх, Флетч прочел пришедшие на его имя письма и присоединился к остальным гостям. На его губах играла довольная улыбка. В голове все время стучала приятная мысль: ночью, ночью, ночью…

При появлении Флетча в гостиной мгновенно воцарилось молчание.

Поппи вскочила со своего места и бросилась навстречу мужу, Флетч даже подумал, что она хочет прижаться к его груди, и с трудом удержался, чтобы не открыть ей объятий, но Поппи неожиданно остановилась и помахала перед ним листком бумаги:

– Флетч, с мамой произошло что-то ужасное!

Герцог удивленно поднял брови:

– Она захлебнулась своим ядом?

– Флетч! – нахмурилась его обожаемая, слишком добрая маленькая женушка. – Я серьезно. С ней действительно что-то случилось. Вот посмотри, какое она прислала письмо, и скажи, что ты о нем думаешь.

Поппи протянула мужу листок.

– «Моей дочери герцогине Флетчер, графине Фулк, баронессе Рискамп…» – прочел вслух герцог и поднял недоуменный взгляд на Поппи.

– Ты же знаешь, мама обожает титулы, – ответила Поппи. – Пропусти это и читай дальше.