Роль хрусталя в семейной жизни - [32]
1 – й б о л ь н о й (не отнимая руки от лица, неразборчиво ). Ужас, какой ужас!.. И на этом – все, навсегда… Как горько!
С небес спускаются все т р и а н г е л а.
2 – й а н г е л. Кончаем, мужчины! Разговоры кончаем, спим спокойно. Вам ничего, за день выспались, а нам руководство взыскание даст. Кончили, заснули. Кому утку – сейчас просим, потом у нас технологический перерыв на час.
3 – й а н г е л. И без мата, вы не одни здесь. Мы ваш мат слушать не нанимались…
1-й ангел щелкает в воздухе пальцами, светильники над кроватями гаснут. Освещается просцениум. На просцениуме белый стол, белые стулья, на столе бутылка водки и три бутылки пива, закуска на тарелке, большая гроздь бананов. В воздухе висит дверь и табличка с крупной надписью «дежурный пост». Ангелы рассаживаются вокруг стола, закуривают, разливают по пластиковым стаканчикам, чокаются и выпивают.
3 – й а н г е л. Ноги гудят… Сил нет больше с этими полужмуриками трахаться, утки за ними таскать. Такие противные!
2 – й а н г е л. Так ты ж не трахаешься, по этому делу у нас вот (кивает в сторону 1-го ангела )… Любишь своего звездострадателя, скажи?
1 – й а н г е л. А тебе завидно? Зла не хватает, да? Конечно, у него ум есть, интеллигентный человек, а ваши дубаки одно знают – жрут да срут…
Замолкают, молча выпивают по второй, запивают пивом из горлышек.
3 – й а н г е л (со вздохом ). Хватит вам уже… Лучше споем тихонько, а? Ну, эту… Только тихо, а то сестры (кивает в сторону двери и надписи «дежурный пост» ) проснутся…
Ангелы поют. Х о р а н г е л о в.
В небесах звезда горит,
яркая такая,
сердце с нею говорит,
страстью истекая.
Друг мой, ангел-ангелок,
Божие созданье!
Счастье, словно уголек,
как огонь – страданье…
Между небом и землей,
меж голубкой и змеей,
между страстью и терпеньем,
меж рыданием и пеньем —
любовь,
любовь,
любовь!
Но всему приходит час,
время наступает,
и с небес нежданный глас
душу настигает:
мол, пора, мой друг, пора,
и не жди рассвета,
жизнь твоя была вчера,
а сегодня – нету…
Между небом и землей…
И когда среди звонков
прозвонит звоночек,
столько вспомнишь ты деньков,
сколько было ночек.
Ничего не взять с собой,
ни деньжат, ни славы —
лишь платочек голубой
от одной шалавы…
Между небом и землей…
Допев, ангелы долго молчат. Молча разливают оставшееся, молча чокаются и выпивают… И снова молчат. Наконец решается заговорить 2-й ангел, самый грубосердый.
2 – й а н г е л. Вот жизнь, блин! Вообще…
3 – й а н г е л. Им еще хуже… Ждут, а чего ждут…
1 – й а н г е л. Ах, ничего вы не понимаете! Вот сами поете, а сами не понимаете… Он… Мы… А, да что я вам говорю, вы же думаете, что все дело только в этом, а это… Все дело не в этом, а в том, что…
1-й ангел, махнув рукой, уходит в темноту. Тут же гаснет свет на «посту», и тускло загорается светильник над кроватью 1-го больного. 1-й ангел стоит в ногах кровати.
1 – й б о л ь н о й. Как нелепо, как пусто прожита жизнь! К чему было это все – эта видимость успехов… Знаешь, я ведь был талантливый…
1 – й а н г е л. Не говорите «был». Вы еще будете долго жить. И я всегда буду с вами, всегда. Я же ваш хранитель, понимаете? И пока я буду с вами, все будет в порядке… Успокойтесь, любимый…
1 – й б о л ь н о й. Скоро успокоюсь.
1 – й а н г е л. Ну, перестаньте! Вы настраиваетесь на плохое, а надо на хорошее. У вас же анализы хорошие, врачи говорят, что на выписку идете…
1 – й б о л ь н о й. Анализы хорошие… А раньше я стихи хорошие писал… И все пошло прахом в этой суете, в погоне за заработками, в бесконечных романах… В сущности, только одна и была настоящая любовь…
1 – й а н г е л. Одна? Почему «была»? Разве вы больше не любите меня?
1 – й б о л ь н о й. Нет, я о другом… о другой. Не ревнуй, это было давно. Тогда и побыть наедине было негде, государство за нравственностью следило, представляешь? Представь себе, если бы сейчас государство следило за нравственностью! Что общего… А тогда было только одно место для любви – поезд. Ночь в Ленинград, день там гуляем сонные, ночь обратно – из последних сил… Как прекрасна поздняя молодость, полная энергии зрелость, роман, романс… В сущности, это последнее, что я написал, этот романс… Воспоминание о молодости.
1-й ангел вытаскивает из-под кровати гитару, аккомпанирует, 1-й больной поет. Романс 1-го больного.
Не разрушай идеала, дева,
всю правду мне не открывай,
не угощай плодами древа,
от сердца их не отрывай!
Сама поешь… Уже поела?
Теперь ложись. Уже легла?
Теперь за дело. Это тело,
и за окном ночная мгла,
и стук колес, и недопитый
стакан на столике звенит —
любовного приметы быта,
точнее, сам любовный быт…
И не гоните мне про змея,
и не втирайте про змею!
Я уклоняться сам умею,
я сам такого напою —
мол, я любви твоей не стою,
мол, горе той, кого люблю…
Меж Петербургом и Москвою
я ночью и теперь не сплю,
теперь бессонница – расплата
за то, что перся на рожон
средь простынь мокрых и помятых,
под сдавленные стоны жен…
И вы мне голову морочить
про эти будете дела?!
Летит, летит под сенью ночи
амура «Красная стрела».
1-й ангел кладет гитару и, приподняв свой белый хитон, так что становятся видны стройные ноги неясной половой принадлежности, осторожно взбирается на 1-го больного верхом. Вздрагивают и ритмично покачиваются крылья.
“Птичий рынок” – новый сборник рассказов известных писателей, продолжающий традиции бестселлеров “Москва: место встречи” и “В Питере жить”: тридцать семь авторов под одной обложкой. Герои книги – животные домашние: кот Евгения Водолазкина, Анны Матвеевой, Александра Гениса, такса Дмитрия Воденникова, осел в рассказе Наринэ Абгарян, плюшевый щенок у Людмилы Улицкой, козел у Романа Сенчина, муравьи Алексея Сальникова; и недомашние: лобстер Себастьян, которого Татьяна Толстая увидела в аквариуме и подружилась, медуза-крестовик, ужалившая Василия Авченко в Амурском заливе, удав Андрея Филимонова, путешествующий по канализации, и крокодил, у которого взяла интервью Ксения Букша… Составители сборника – издатель Елена Шубина и редактор Алла Шлыкова.
Антиутопия «Невозвращенец» сразу после публикации в журнале «Искусство кино» стала едва ли не главным бестселлером года. Темная, истерзанная гражданской войной, голодная и лишенная всяких политических перспектив Москва предполагаемого будущего 1993 года... Главный герой, пытающийся выпутаться из липкой паутины кагэбэшной вербовки... Небольшая повесть как бы фокусирует все страхи и недобрые предчувствия смутного времени конца XX века.
Герой романа Александра Кабакова — зрелый человек, заново переживающий всю свою жизнь: от сталинского детства в маленьком городке и оттепельной (стиляжьей) юности в Москве до наших дней, где сладость свободы тесно переплелась с разочарованием, ложью, порушенной дружбой и горечью измен…Роман удостоен премии «Большая книга».
Герой романа Александра Кабакова не столько действует и путешествует, сколько размышляет и говорит. Но он все равно остается настоящим мужчиной, типичным `кабаковским` героем. Все также неутомима в нем тяга к Возлюбленной. И все также герой обладает способностью видеть будущее — порой ужасное, порой прекрасное, но неизменно узнаваемое. Эротические сцены и воспоминания детства, ангелы в белых и черных одеждах и прямая переписка героя с автором... И неизменный счастливый конец — герой снова любит и снова любим.
В Москве, в наше ох какое непростое время, живут Серый волк и Красная Шапочка, Царевна-лягушка и вечный странник Агасфер. Здесь носится Летучий голландец и строят Вавилонскую башню… Александр Кабаков заново сочинил эти сказки и собрал их в книгу, потому что ему давно хотелось написать о сверхъестественной подкладке нашей жизни, лишь иногда выглядывающей из-под обычного быта.Книжка получилась смешная, грустная, местами страшная до жути — как и положено сказкам.В своей новой книге Александр Кабаков виртуозно перелагает на «новорусский» лад известные сказки и бродячие легенды: о Царевне-лягушке и ковре-самолете, Красной Шапочке и неразменном пятаке, о строительстве Вавилонской башни и вечном страннике Агасфере.
«Стакан без стенок» – новая книга писателя и журналиста Александра Кабакова. Это – старые эссе и новые рассказы, путевые записки и прощания с близкими… «В результате получились, как мне кажется, весьма выразительные картины – настоящее, прошедшее и давно прошедшее. И оказалось, что времена меняются, а мы не очень… Всё это давно известно, и не стоило специально писать об этом книгу. Но чужой опыт поучителен и его познание не бывает лишним. И “стакан без стенок” – это не просто лужа на столе, а всё же бывший стакан» (Александр Кабаков).