Роковой роман Достоевского - [45]
Наверное, можно избавиться от ревности и разрешить чужим рукам скользить по телу любимого человека. Но это все равно твой любимый, и его член, и его попа, и его крики, знакомые, изученные, дорогие, они все-таки в каком-то смысле твои . Собственнические инстинкты перекрывают дыхание, но… его оргазм и твой оргазм тоже, очень сильный, ослепительно-яркий…
Такого никогда не испытаешь вдвоем, супружеская спальня – хрущевка, свободный секс – шикарный дворец. Жить можно и там, и там, но где лучше? И каково после дворца возвращаться в унылую хрущевку?
И все же я была готова вернуться. I became afraid of myself.[40] Во время садомазохистской вечеринки один из мужчин увлекся, у какой-то девушки потекла кровь, а во мне взорвался такой фейерверк… Что мне понадобится видеть потом? Иголки под ногтями, клочки кожи, свисающие с исхлестанных ягодиц, проколотые соски?
I need to stop.[41] Это Виктор во всем виноват, он старше и должен был быть умнее. Я ненавижу себя, его, все на свете.
Я хотела остановиться, и у меня ничего не получалось…
Элен-ночная оказалась сильнее Элен-дневной. Я разглядывала в зеркале свое лицо, и мне становилось дурно. По-прежнему молода и красива. Никаких намеков на обозначенные носогубные складки, как у начинающих увядать тридцатилетних. Разумеется, ни следа сорокалетней паутины старости, где в сетке морщин различимы и увеличенные поры, и мешки под глазами, и вечно унылые губы. Я отлично выгляжу, изредка моя мордашка даже появляется в глянцевых журналах. Не на обложках, конечно, которые очень часто оплачены друзьями беспечно улыбающихся девочек. А на иллюстрационных снимках, которые, при видимой непринужденности, долго и муторно снимаются в студии. Everything seems all right, but this look…[42] В нем отражаются обнаженные тела, и плетки, и фаллоимитаторы. Мои любимые тушь от Lancome и тени от Dior здесь бесполезны. Такое нельзя исправить мейк-апом. Только умелые руки «косметички» каким-то чудом ненадолго словно смывают покрывающий меня толстый слой грязи. Поэтому я часто хожу к косметологу. И еще никогда днем не смотрюсь в зеркало.
Моим двум девчонкам незачем встречаться, они сожрут друг друга.
Но вот это все же произошло. Я не хотела! И никогда не стала бы слушать новый альбом Земфиры, закачанный в чужой i-Pod.
Но я не знала. Упала, разбилась. Соломки под рукой, как это всегда, наверное, бывает в таких случаях, не оказалось…
Она пела про Кирилла.
Я всегда мысленно называла его мальчиком. Не парнем, а мальчиком, хотя он старше. Эти сияющие глаза, чистые, как у ребенка. И он не ходил – летал по улицам. Через окно кафешки я наблюдала, как он мчится на свидание. Длинные ноги мелькают быстро-быстро. Прохожие удивленно оглядываются вслед этой каланче, несущейся не разбирая дороги.
Мимо дождей, фонарей, мимо снов и бессонниц, быстрее, чтоб не опоздать, и запомниться, жадно глотая улыбки людей…
Откуда Зема это знает? Любая улыбка отражалась на лице Кирилла, он вспыхивал, загорался, светился.
Сотри меня. Смотри в меня. Останься. Прости меня…
Кирилл, я хочу вернуться. Сотри мою память, мою болезнь, всю меня, ну, пожалуйста!
А еще Земфира пела про Виктора, про меня, про наши попытки взлететь, стремительно скатываясь вниз.
По условиям жизни в этой задаче два неизвестных.
Они очень устали, долго искали что-то такое.
Это больше, чем мысли, но меньше, чем сердце, так интересно…
Интересно до боязни собственных желаний, неконтролируемых поступков. Ждешь утра, как новой жизни. И вот первые лучи света наконец пробираются в спальню – как душ, как исцеление. В их тепле кажется, что хватит сил не превращаться в животное. Но это только кажется.
В клубе готовились к незабываемому зрелищу. Смерть всегда незабываема. Голодных девчонок без роду без племени, занимающихся проституцией, хватает. Ей, конечно же, сначала ничего не скажут. А потом будет просто поздно…
– Я очень жду этой ночи, – возбужденно шептал мой муж. – Все будет по-настоящему, представляешь?
The most terrible was that I was waiting, too…[43] И знала, что буду отказываться. И что потом все равно не устою.
Убить живущее во мне животное. Раньше, чем оно убьет меня. Нам предстоит погибнуть вместе.
Земфира пела про меня:
У нас пентхаус над шестнадцатым этажом. Маленькие машинки, щуплые фигурки людей, кляксы фонарей. Вниз смотреть страшно. И тогда я увидела небо. Оно было черно-оранжевым. Точно таким же, как в ту ночь, когда мы с Кириллом забрались на крышу какого-то дома. Мой мальчик щелкал камерой, восхищался панорамой вечернего Питера. А я не могла оторвать глаз от неба, рыжего, свободного. Небо не изменилось. Изменилась я, и только Витя в этом виноват.
Я выбрала свою жизнь. И его смерть, потому что Элен-ночная перестанет меня мучить только тогда, когда мой муж исчезнет.
Прогулка по подоконнику не привела на тот свет. Но я простудилась и две недели провалялась в больнице.
Потом Виктор стал осторожно предлагать поехать в клуб. Я выпендривалась, придумывала то один предлог для отказа, то другой. Но желания это делать оставалось все меньше. Мое тело сгорало без привычного допинга, а у Вити начались проблемы с эрекцией. Надо было быстрее все заканчивать. Потому что еще немного – и я попаду в новый круг самого сладкого ада…
Крест Евфросинии Полоцкой поражает воображение. Крупный, чуть розоватый жемчуг, как роса, окаймляет золотую пластину. Зеленее травы изумруды, краснее крови рубины, синее неба сапфиры. Но всякого, кто прикоснется к кресту с недобрыми намерениями, постигнет судьба Иуды. Этого проклятия испугался даже Иван Грозный. Однако московские ребята-студенты, жаждущие славы Дэна Брауна, решили разыскать исчезнувшую святыню. И заплатили за это своей жизнью. Писательнице Лике Вронской и ее приятелю, следователю Владимиру Седову, нелегко вычислить убийцу.
Белый ангел – любовь. Синий – грусть, розовый – нежность. Зеленый – цвет зависти и ненависти. Художник Марк Шагал подарил нам свой мир со светлыми ангелами и влюбленными, парящими над землей. Но спустя десятилетия из-за одной его неизвестной работы стали совершаться преступления. Расследуя убийство московского антиквара Ивана Корендо, следователь Владимир Седов понимает: эта смерть – лишь одно из звеньев кровавой цепи. Ради картины Шагала преступник готов на все. Писательница Лика Вронская начинает догадываться, кто идет к своей цели по трупам, но уже слишком поздно изменить ситуацию.
Фуэте Матильды Кшесинской кружило головы лучшим мужчинам Российской империи. Однажды оно вдохновило ювелира Карла Фаберже на создание уникального пасхального яйца. Через ледяной горный хрусталь видна театральная сцена. Когда раздвигается бордовый занавес, в сверкающем алмазном платье появляется танцующая балерина. Прошло время. И вот утраченное в годы революционной лихорадки хрустальное яйцо выставлено на московском аукционе анонимным продавцом. Олигарх Андрей Захаров хочет приобрести ювелирный шедевр и передать его в музей.
Перстень Венеры много веков назад озарил своим блеском роковую любовь гетеры и раба-гладиатора. Сегодня артефакт страсти, найденный одним из туристов в пещерных развалах, снова манит в золотую паутину своей красоты, толкает на безумства и преступления… Судмедэксперт Наталия Писаренко, проводившая отпуск в Кушадасах, с изумлением понимает: никому из гостей отеля берег турецкий и даром не нужен. События, происходящие здесь, исключают любые мысли об отдыхе. Когда Наталия вместо романтического свидания со своим немецким другом находит его остывающее тело, становится окончательно понятно: убийца пойдет ради перстня Венеры на все…
Этим копьем убили Иисуса Христа. Оно помогло Наполеону и Адольфу Гитлеру достичь вершин невиданной власти. Но за все приходится платить. И вот – роковое стечение обстоятельств, через много лет после окончания Великой Отечественной войны артефакт оказывается в Москве… Следователь Владимир Седов не сомневается – смерть бывшего преподавателя истории Юрия Костенко не связана с криминалом. Однако журналистка Лика Вронская выясняет, что Костенко интересовался тем самым копьем. Слишком много людей знали об этом: лидер неонацистской группировки, председатель политической партии, сын покойного, нуждающийся в деньгах.
Доди аль-Файед и Диана вышли из отеля через служебный вход. Но эта хитрость ни к чему не привела. Журналисты нагнали «Мерседес» египтянина на Елисейских Полях и снова защелкали камерами. Вспышки раздражали. Диане хотелось подремать, и она положила голову на плечо Доди. Предчувствие любви согревало душу. Все будет хорошо!.. Страшный удар и глухая темнота обрушились одновременно. А кольцо – сверкающий бриллиантами подарок аль-Файеда – сорвалось с пальца и покатилось к ногам репортера – следующего владельца в списке обреченных…
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Духи «Красная Москва» и сегодня покоряют многих женщин своим роскошным ярким ароматом. Этот аромат сыновья парфюмера Генриха Брокара подарили императрице Александре Федоровне. В наши дни за старинным флаконом «Красной Москвы» идет настоящая охота. Он нужен убийце, который платит за аромат чужими жизнями… Писательница Лика Вронская получила на день рождения подарок — сертификат на посещение парфюмерной мастерской Станислава Орехова. Она отправилась к парфюмеру, чтобы он составил ей личные духи — и наткнулась на труп лаборанта.
Любовь Пабло Пикассо не грела, а обжигала и испепеляла. Познав такую страсть, художница Долорес Гонсалес покончила с собой, а альбом, где гениальный Пикассо рисовал свою любовницу, бесследно исчез. Время все перепутало: страны, судьбы, чувства, преступления… Писательница и журналистка Лика Вронская собиралась отметить с друзьями переезд в загородный дом. А оказалась в самом эпицентре странных криминальных событий. Похоже, в Москве находится альбом графики Пикассо, за ним идет настоящая охота. Преступник готов на все, он хитер, изворотлив, мастерски подставляет ни в чем не повинных людей.
Все, кто владел этим драгоценным сокровищем, погибал трагической, иногда – поистине ужасной смертью. Но он так прекрасен, этот золотой венец, которым, согласно преданию, некогда обладала сама царица Карфагена Дидона, получившая его из рук могучего троянца Энея. Венец вызывает у всех страстное желание заполучить его в свои руки. Любой ценой! Даже если это цена человеческой жизни!.. Писательница Лика Вронская, автор детективных романов, приехавшая на отдых в Тунис, неожиданно сталкивается не только с новым владельцем кровавого венца, но и с очередной криминальной загадкой.
