Роковой коктейль - [3]

— Это естественное состояние человека, — заметила Трисия, срочно обмакивая салфетку в бокал с водой и протягивая мне.

— Точно. Ничего особенного. Так что мне сделать — промокнуть или вытереть? — спросила я, целясь мокрой салфеткой в красную кляксу.

— Может быть, нам позвать официанта, чтобы он слизал это с тебя? — предложила Кэссиди.

— Промокни, — велела Трисия.

Я промокнула.

Полукруглые брови Кэссиди горестно опустились.

— В общем, карьера тут ни при чем. Это все мужчина.

— Мужчины мешают нам делать карьеру. Кому, как не тебе, знать это с младых ногтей? — Родители Кэссиди управляют фондом помощи школам в бедных районах, но познакомились, когда в конце шестидесятых изучали востоковедение в университете Беркли. Кэссиди получила свое имя в честь великого битника Нила Кэссиди. (А Трисия — в честь дочери президента Никсона, так что они друг друга стоят.) Кэссиди называет своих родителей «продвинутые хиппи». Они замечательные, но скромные. Вот откуда это у Кэссиди.

— Когда ты в последний раз разговаривала с Кайлом? — не отставала Кэссиди.

— Не помню.

— Нет, ты помнишь. Ты помнишь и дату, и время, и во что ты была одета. Или раздета.

— Он звонил вчера. — На этом я хотела и закончить, но Кэссиди, качая головой, дала мне понять, что так просто я не отделаюсь. — Вчера вечером. В одиннадцать пятнадцать. Дул легкий ветерок с юго-востока, и я была в джинсах и свитере, потому что лежала на диване и смотрела «Дейли-шоу»[2].

— И ради него ты выключила Джона Стюарта?

— Да.

— Ну ты даешь!

— И о чем вы разговаривали?

— О кино. О политике. Чуть ли не о погоде, но тут у меня внутри сорвало сигнализацию, и я смогла переключиться на футбол.

— Ну прямо как взрослая, — похвалила Кэссиди.

— Спасибо.

— И долго вы болтали?

Мне никак не удавалось уловить, к чему клонит Трисия.

— Около часа.

— И под конец он назначил тебе свидание? — спросила Кэссиди, едва заметно поводя бровями, дабы вернуть им форму идеального полукруга. — От дальнейших комментариев воздержусь.

— Спасибо.

— Могу только сказать: как в девятом классе.

— Он занят. У него новое дело, — неуверенно произнесла я, не зная, кого из нас я больше защищаю.

— Тебе нужно выбраться из города, — сказала Трисия. — Напомни ему, что он теряет.

Кэссиди с сомнением поджала губы:

— А ты можешь поручиться, что дело не закончится тем, что она сама его потеряет?

— Нет, но в Хэмптонсе очень просто позабыть обо всех делах. Поэтому мы едем в Саутгемптон. На уик-энд.

Я поморщилась. Эти выезды по выходным отчасти и завели меня в тот романтический тупик, где я сейчас пребывала. Так что идея мне совсем не улыбалась.

Мы с Кайлом познакомились в октябре. Все шло неплохо до Рождества, пока он не повел меня на вечеринку своего полицейского управления. Кайл считался у них самым завидным холостяком, и потому все жены и любовницы глаза сломали, целый вечер таращась на меня. Хотя обошлось без допроса, я за один раз ухитрилась не так одеться, не то сказать и не то сделать. Даже для меня это было слишком. Декольте оказалось чересчур глубоким, платье чересчур коротким и темным. Я обругала слезливую мелодраму, которую они только что закончили обсасывать в своем книжном клубе. Но моим высшим достижением стало то, что я, поскользнувшись на пластиковом снегу, весело припорошившем танцпол, упала и вылила свой яичный коктейль на комиссара.

Кайлу все это, казалось, нипочем. Эпизод с коктейлем даже развеселил его. Но я ожидала, что Санта подбросит мне в камин алую букву «А»[3] в качестве пищи для размышлений. Я так упорно убеждала себя, что мне нет места в его мире, что, наверное, накаркала. В новогодний вечер он был занят, и я задержалась в Виргинии, где проводила праздники. В январе он расследовал один действительно сложный случай, и мы виделись только дважды. В День святого Валентина я отважилась пригласить его к себе домой на ужин. Он пришел, и все было чудесно. В марте мы ходили на благотворительный обед, организованный при поддержке группы Кэссиди, где он очень мило со всеми общался, хотя мне было очевидно, что сама идея проведения таких обедов ему не по душе.

После этого, наконец, между нами наметилось сближение. Потому десять дней назад я предложила поехать куда-нибудь на уик-энд вдвоем, только он и я. Он долго молчал, а затем сказал:

— Посмотрим.

И я услышала скрип тормозов и ощутила толчок в шею.

С тех пор мы только пару раз коротко переговорили по телефону. Ему было явно не до меня. Вопрос состоял в том, надолго ли это у него.

Наверное, этот вопрос лучше всего было обдумывать за городом в компании двоих лучших подруг. Я стала вспоминать, сколько денег у меня осталось на банковской карточке.

— Сейчас только первая неделя мая. Когда начинается сезон?

— Не волнуйся, мы остановимся в доме моей тети.

Мы с Кэссиди переглянулись, явно испугавшись одной и той же мысли.

— У тети Синтии? — спросила я.

— Да.

— Это та самая тетя Синтия, которая постоянно переписывает свое завещание? — спросила Кэссиди.

— Та самая.

— Тетя Синтия, которая напилась на похоронах твоего дедушки, влезла на стол в столовой и запела «Мы встретимся снова»? — продолжила я, чтобы убедиться, что речь идет о той самой женщине, о которой Трисия поклялась никогда более не заговаривать. Если только по решению суда.