Роковое наследство - [51]

— Алиса, миссис Скрогг, я запрещаю вам вмешиваться. — О'Брайен попытался изобразить строгого служаку, но это не возымело никакого действия.

— Не лезь, Уильям, — цыкнула на него старуха, — а то мне тоже захочется облегчить свою совесть, и я стану рассказывать вещи, очень нежелательные для тебя. Джойс во всем признается, но только не сейчас, не в таком состоянии, когда сам не знает, что говорит. Когда он успокоится и наймет адвоката, можешь задавать ему вопросы сутки напролет, но не сейчас, — повторила она и стукнула костылем об пол.

Эррис покосился на Дьюита, но у того лицо окаменело, как и лицо шефа полиции Уэстрика. Зато на Джойса появление миссис Скрогг подействовало, как удар дубинкой. Он несколько раз проглотил слюну, стал мигать, облизнул губы и начал, заикаясь, лепетать, что самое лучшее, если он приведет в порядок свои мысли и посоветуется с адвокатом. Он хочет сделать полное и чистосердечное признание, но не сейчас и не здесь. То, что он сейчас увидел, — он показал рукой в сторону окна, не оборачиваясь, — перевернуло ему душу, и он не в состоянии сейчас рассуждать разумно.

— Ну что ж, если ты сам упускаешь возможность облегчить свое положение добровольным признанием — твое дело, — заметил Уэстрик.

О'Брайен, переглянувшись с шефом, дал знак сержанту Олбейну. Тот надел на Джойса наручники и увел его. Сразу вслед за ними ушла и старуха Скрогг, с трудом опираясь на костыли. Ее лицо было бесстрастно, и даже вид того, что осталось от Гилен, не вывел ее из равновесия. Эррису было совершенно непонятно, почему никто ее не остановил, почему ее не арестовали.

На улице стоял старый «форд» из богадельни. За рулем сидела миссис Хейкет. Она помогла Алисе Скрогг забраться в машину, и они уехали, О'Брайен потирал подбородок и невнятно что-то бормотал. Эррис, сгорбившись, стоял около него и дрожал от утренней свежести.

Прошла минута, за ней другая. Молчание становилось непереносимым. Во всей сцене было что-то нереальное, как будто это только репетиция, но режиссер куда-то вышел, и действие приостановилось. Все актеры ждут его возвращения и слова, с которого можно продолжать, своего рода пароля. Таким паролем оказался крик петуха вдали.

— Уже пять, — заметил О'Брайен, взглянув на свои часы.

— Господа из Дублина заставляют себя ждать, — заметил шеф полиции. По-видимому, он не любил вышестоящую инстанцию так же, как О'Брайен — сотрудников из Дрогхеда.

Эррис посмотрел на небо: свод небес весь прохудился — облака потемнели, дождик усилился.

— Дождь идет, — сказал он как будто бы вовсе ни к чему, но О'Брайен воспринял это как указание. Он вышел и вернулся с грязной попоной, которой осторожно накрыл обугленные останки, чтобы защитить их от дождя.

— Так надо, чтобы не смыло следы, — пояснил он и обратился к Эррису, — вы дрожите, как осиновый лист, получите отчаянный насморк. Пойдите, выпейте чего-нибудь горяченького и ждите в моем участке начала допросов. И смотрите — не делайте глупостей. Слишком серьезное получилось дело.

Эррис пытался что-то возразить, но шеф полиции Уэстрик взял его под руку и увел. Эррис, который всем своим видом напоминал сейчас скорее лунатика, чем нормального человека, позволил себя увести. Едва они отошли от пепелища, как О'Брайен громко вздохнул.

— Этот младенец думает, что весь мир на него обрушился. Ерунда, мир так скоро не рушится, не так ли?

— Жалко старую гостиницу, — сказал Дьюит. — Теперь в Килдаре, на вашем будущем курорте, стало на одну достопримечательность меньше.

— В самом деле, ужасно жалко, — согласился О'Брайен. — Если бы старуха не встряла! А теперь мы снова — ни с места.

— Если вам придется вести дело дальше, — буркнул Дьюит. — Но если дело возьмет кто-нибудь другой, например Уэстрик, которому не придется считаться со своими милыми согражданами, то он задаст Джойсу несколько вопросов и узнает много интересного, покивав ему виселицей.

— «Покивать виселицей!» Хорошо сказано, — похвалил О'Брайен. — Вы представляете серьезного конкурента для Эрриса. Но прежде чем Уэстрик кивнет Джойсу виселицей, он должен иметь какое-то представление, за что кивать. Если вы считаете, что Джойс поджег дом и умышленно оставил Гилен погибать в огне пожара, то вы на ложном пути. Да, да, давно пора заняться этим кладбищенским вором, этим мошенником, осквернителем могил! — неожиданно воскликнул он, казалось, без всякой связи с предыдущим. — Пока он крал цветы с могил, это можно было еще терпеть, и на то, что он потихонечку торговал черепами дорогих усопших, я тоже смотрел сквозь пальцы. Но недавно я услышал, что он сбывает и свежие трупы, а это уж слишком. Все мы христиане и верим в нечто высшее, есть для нас что-то священное. Разве не так?

— Обязательно, — согласился Дьюит.

— А теперь быстренько скажите мне, куда вы спрятали Гилен?

— Спрятал?

— Послушайте, Дьюит. — Инспектор рассмеялся своим кудахтающим смешком. — Вы чертовски хитры, но вот этим, — и он ткнул носком сапога в попону, — нельзя провести такого старого лиса, как я. Мне даже известно, сколько стоило все представление: не меньше семнадцати фунтов! Бешеные деньги, учитывая, что наши рыбаки получают семь-восемь фунтов в месяц! Но сама по себе идея была блестящей, это я вынужден признать.