Роковая роль - [4]

   Сегодня я случайно подслушал один любопытный разговор, который состоялся между Лесиным, одним из представителей водяного общества, и Волыниным. Беседа произошла в парке, обычном месте прогулок гостей Кислых Вод. Я и Ольга удобно расположились на одной из свободных скамеек. Недалеко от нас прогуливался Лесин, взволнованно озираясь по сторонам, явно ожидая, когда появится его невеста, приехавшая на воды с братом. Его ожидание нарушил Волынин.

   — Простите, что прервал ваши раздумья, — произнёс он.

   — Что вам угодно? — вежливым тоном поинтересовался Лесин.

   Они старались говорить тихо, но их голоса оказались отчётливо слышны.

   — Вы любите Антонию, — сказал Волынин. — Глупо убегать от судьбы... Выслушайте меня, прошу вас! Вы можете думать и говорить обо мне, что вам угодно: что я шарлатан и жулик — но не отвергайте Антонию, которая любит вас!

   — Всё в прошлом, — коротко ответил Лесин, — попытки дважды войти в одну и ту же реку — напрасны...

   — Вы любите её? — этот вопрос звучал как утверждение.

   — Возможно, — подумав, ответил Лесин, — но что с того? У подобной любви нет будущего! А вот и моя милая Анна...

   В конце аллеи показалась Анна Нурова, его невеста, прогуливающаяся под руку с братом. Лесин поспешил к ним навстречу. Волынин покачал головой и быстрыми шагами направился в противоположную сторону. Погружённый в свои мысли, опустив взор, он молча прошёл мимо нас.

   Мы с Ольгой молча переглянулись.

* * *

   Вечером у Реброва был бал, где мне пришлось лицезреть очередную светскую драму. В ней не было слов, но взгляды и смена выражений лиц были куда красноречивей.

   Антония Морина иногда бросала томные взгляды на Лесина, который старался не замечать этого, ни на шаг не отходя от невесты. Напротив, барышня Нурова прекрасно замечала это проявление чувств и капризно надувала губки, давая жениху понять, что ей неприятна манера актрисы. Нуров мрачнел всякий раз, видя праведное недовольство сестры.

   Надин Волынина привлекла всеобщее внимание своим непринуждённым очарованием. Её муж был начеку, готовясь дать отпор любому, кто преступит порог дозволенности по отношению к его красавице-жене. Он уже не был похож на одержимого мистика, и походил на всех тех мужей, которые шпионят за жёнами.

   Надин относилась к Антонии Мориной с подчёркнутым презрением и надменностью, чего не пыталась скрывать. Несколько раз прилюдно она высказала своё недовольство актёрским талантом Мориной. Оказывается, у этой знатной дамы была давняя мечта стать актрисой, но она не решилась рисковать положением и репутацией. Это было похоже на обычную женскую зависть, которая заставляет дам совершить самые нелицеприятные поступки.

Из журнала Александры

   Сегодня на прогулке я встретила странного человека, о котором известно лишь то, что он англичанин, сумасшедший и художник. Он высокого роста, худощавый с отсутствующим взглядом. Ему, наверно, около пятидесяти лет, а, возможно, меньше... Он ни с кем никогда не вступает в разговоры, только молча рисует, сидя на скамейке в парке. Представители водяного общества стараются держаться от него подальше. Он приехал на Кислые Воды недавно, заплатил за квартиру щедро, и ни разу не нарушил общественное спокойствие.

   Проходя мимо меня, художник споткнулся и выронил из рук папку с рисунками, которые, рассыпавшись, упали к моим ногам. Мне стало немного жутко, когда я увидела эти акварельные этюды — мёртвые женщины под водой... Изображения утопленниц были выполнены очень талантливо и точно... К своему ужасу я заметила, что девушка на одном из рисунков поразительно похожа на Антонию Морину, её лицо скрывал бегущий ручей с играющими бликами солнца — как в моём видении... На мгновение мне показалось, что за спиной художника стоит тень Джейн Шедон. Я невольно попятилась назад, предоставив художнику собирать свои акварельные рисунки.

   — Не бойтесь, — произнёс он спокойно. — Моё имя Джонатан Блейк... Джейн говорила мне о вас... Она просила, чтобы я на время дал вам этот предмет... Её амулет, который был на ней и в день смерти... Только прошу вас, верните мне его завтра...

   Я взяла в руки бархатную коробочку и пообещала, что завтра утром он получит её назад.

   — Он же сумасшедший! — сказала мне подошедшая Нина. — Я видела, как ты говорила с ним. Тебе не следовала этого делать!

   — Ничего страшного, — тихо ответила я.

   — Я видела, он собирал рассыпавшиеся рисунки... Тебя что-то напугало? Что он сказал тебе?

   Нина осыпала меня вопросами.

   — Он рисует утопленниц, — коротко ответила я, с трудом пытаясь унять волнение, — однажды он нарисовал Джейн Шедон.

   — Странные сюжеты, — удивлённо прошептала Нина.

   К счастью, у неё не возникло ассоциаций с проклятой пьесой. Мне не хотелось говорить Нине, что художник — жених Джейн Шедон. Я не сочла его ни сумасшедшим, ни лгуном, я искренне поверила в то, что погибшая невеста говорит с ним.

   — А что он тебе дал? — полюбопытствовала Нина. — Интересно, что в этой шкатулочке?

   — Он просил передать это Константину, — ответила я твёрдо, — и у меня нет желания её открывать.