Роковая монахиня - [80]

Итак, в этот вечер темой разговора были призраки. Надо сказать, что об одном мы договорились с самого начала: серьезные люди не верят ни в каких призраков, так как они не существуют; кроме того, источником сновидений является только желудок, а кто придает хоть какое-то значение вещим снам и предчувствиям, тот суеверный глупец.

— Глупец, — повторил господин профессор и провел рукой по поверхности стола. Однако жена его сказала:

— Разумеется. Правда, тогда получается, что однажды и я была такой же глупой, ты согласен?

И улыбка пробежала по ее приятному, уже немолодому, но когда-то, наверное, очень красивому лицу.

— Но ведь это вовсе не было предчувствием, — возразил он, — а логическим заключением твоего рассудка. Пойми же наконец…

— Я давно поняла! И все-таки это было удивительно!

И поскольку мы, естественно, захотели услышать эту историю, она принялась рассказывать:

— Это было около тридцати лет назад, я тогда еще не была замужем и жила в доме моих родителей на небольшой улочке в Аугсбурге, недалеко от кафедрального собора. С этим логичным господином я была знакома к тому времени уже шесть лет и столько же считалась его невестой. Так как моя добрая матушка сама вела хозяйство в доме, а ожидание того, когда философский факультет Эрлангенского университета сделает Фрица экстраординарным профессором, а меня госпожой профессоршей, не занимало все мое время без остатка, я решила подыскать себе занятие и вскоре нашла его. Школьная подруга моей матери, жена служащего солидной фирмы, за несколько лет до этого погибла в результате ужасного и одновременно странного несчастного случая. Эта женщина сидела однажды днем у открытого окна своей квартиры, склонившись над шитьем; как раз в это время на расположенной напротив ее дома стройке рабочие лебедкой поднимали наверх бревна; железный крюк, к которому-был привязан канат, выскочил из крепления и сорвался; бревна рухнули на землю, а тяжелый крюк со всего размаху ударил по голове бедную женщину. Через час она умерла. Хотя фирма, где работал ее муж, была солидной и заботилась о своих людях, но заменить сиротам мать она, конечно, не могла, поэтому в квартире на Молочной горке, куда переселился вдовец с детьми, всегда было, что делать. Мать и я часто смотрели за малышами, а когда подросли обе старшие девочки, я каждый день после обеда, часа в два, ходила к ним и учила их тому немногому, что знала сама.

Именно по дороге к ним это однажды и случилось. Не знаю, бывали ли вы в Аугсбурге, даже если и так, то вряд ли вы были на Молочной горке; это узкая убогая улочка вблизи собора святого Ульриха. В самом ее начале с весны строили дом, леса почти полностью перегораживали всю улицу. Четыре месяца подряд, с апреля по июль, я проходила под лесами туда и возвращалась под ними обратно, иногда смотрела вверх и видела, как рабочие поднимают балки, ведра с раствором, кирпичи, и никогда мне в голову не приходило иной мысли, кроме той, что здесь просто строят дом. Однако в тот день, который я никогда не забуду, — это был понедельник, четвертое июля — дело обстояло иначе. День был очень жаркий, на башне собора святого Ульриха как раз пробило два часа. Я только повернула с площади на улицу и увидела, как наверх поднимают большой поддон с кирпичами. Тут меня внезапно охватил неописуемый, безумный страх, и, прежде чем можно было сосчитать до трех, я мигом поднялась по ступенькам расположенной напротив стройки булочной и распахнула дверь. «Что жела…» — начала было стоявшая за прилавком женщина, но не успела закончить фразу. Снаружи раздался страшный грохот, вниз полетели кирпичи и зашибли насмерть находившегося у лебедки рабочего. Не вскочи я в то мгновение в булочную, я бы, без сомнения, тоже погибла.

Профессорша дышала несколько глубже, чем обычно, а затем сказала с улыбкой:

— Все-таки удивительно, не правда ли?

— Конечно, — подтвердили некоторые из сидевших за столом. Один из них, директор железнодорожного ведомства, правда, заметил:

— Вы увидели висевший над собой груз, а мысль о том, что на стройке может произойти несчастный случай, видимо, постоянно сопровождала вас.

— Я себе все время говорила то же самое, — ответила она.

— Но могу поклясться, что в течение нескольких месяцев я видела над собой более крупные грузы и спокойно проходила под ними и что ни до того, ни в тот самый момент я не думала о смерти бедной женщины.

— Но она думала о вас! — воскликнула жена советника имперской канцелярии. Хотя сама она была из безбожного Берлина, но отличалась чрезвычайной религиозностью. — Дух покойной, к детям которой вы были так великодушны, предостерег вас!

— Возможно, так оно и было, — сухо сказал господин профессор. — Однако при всей моей признательности духу покойной за то, что он спас мою невесту, я все же не могу удержаться от упрека в его адрес, почему он не предупредил заодно и рабочего, ведь у этого человека, вероятно, была жена и дети… Нет! Нет! — воскликнул он затем почти страстно. — Не будем тревожить мертвых в их могилах, чтобы они не делали нас, грешных, глупее, чем мы есть на самом деле.

Некоторые согласились с ним, громче всех старший среди нас, инженер из Базеля.