Роковая любовь - [22]

— Уйдете из города? — ошеломленно повторила она. — Что значит уйдете?

— Неужели Вы не видите, что мы отступаем? — спросил он.

Энэлайз осмотрелась и только сейчас отчетливо поняла, что толпа, идущая по дороге, состояла из одетых в серую форму солдат. И все они шли в одном направлении.

— А куда это идут солдаты? — спросила Энэлайз, все еще не соображая, что же на самом деле происходит. Ее охватила паника.

— К железнодорожной станции, — сказал Перри. — Мы отступаем.

— Солдаты? Все солдаты? Ты говоришь, что вся армия покидает нас?

Маленсо покраснел от ее слов.

— Ну, не вся, а только регулярная армия. Генерал Лавель и милиция останутся здесь.

Энэлайз уставилась на него.

— То есть практически вы оставляете нас без защиты.

— Сожалею, мисс Энэлайз. Хотелось бы, чтобы все было по-другому. Когда я думаю о том, что могут натворить эти дьяволы, а тем более, что вы — женщины и дети — остаетесь здесь, то я прихожу в ужас. Но мы не можем допустить, чтобы наша армия была поймана здесь в ловушку и уничтожена, — сказал он с перекошенным от ненависти лицом.

— О Господи! Я никогда не думала, что они смогут прорваться через форты.

Внезапно Энэлайз вспомнила о Клэе Феррисе и сказала:

— Иногда мне кажется, что они ничего плохого не сделают.

Ее собеседник в ответ на это вздохнул:

— Почему Вы не отправились в «Белль Терр», мисс Энэлайз? Я думаю, Вам было бы там безопаснее.

Энэлайз слегка улыбнулась и ответила:

— Я так не думаю. Спасибо, Перри и до свидания. Береги себя!

Она медленно повернулась и пошла домой, размышляя, как лучше рассказать все матушке, чтобы удержать ее от истерики. Но, когда она вошла в дом, то поняла, что все тревоги ее были напрасны — Эмиль был здесь. У Терезы не было истерики, но она вся как-будто оцепенела.

— Думаю, что ты пришел попрощаться, Эмиль, — печально обратилась к нему Энэлайз.

— Да, мне очень жаль, но ты угадала. Мы немедленно отступаем. Мама приняла близко к сердцу эту новость. Энэлайз, прошу тебя, позаботься о ней. — В первый раз за всю свою жизнь Энэлайз видела брата опечаленным и расстроенным. Она чуть улыбнулась и, проводив его до выхода, сказала:

— Ты же знаешь меня! Я обо всем позабочусь. Не беспокойся за нас. Лучше побереги себя. Твоя безопасность — вот это доставит радость и маме, и мне.

Его лицо озарилось мальчишеской улыбкой, и он сказал:

— Не надо обо мне беспокоиться. Со мной все будет хорошо. Пуля янки не достанет меня. Ждите, и мы вернемся назад. Вот увидите, мы дождемся подкрепления, а затем вернемся и штурмом возьмем Новый Орлеан. Не пройдет и месяца! — заверил он свою сестру.

Энэлайз печально улыбнулась. Бедный Эмиль, он действительно верил в то, что он, как и все южане, неуязвимы. Но, если армия не смогла отстоять Новый Орлеан? На что же теперь надеяться? Энэлайз понимала, что Новый Орлеан армия оставляла навсегда.

— Я буду тебя ждать, — сказала она ему спокойным голосом. — Береги себя, мой любимый старший брат. Он, весело улыбнувшись, ответил:

— Береги и ты себя, моя маленькая сестричка.

Глядя, как он уходит по улице все дальше и дальше, Энэлайз размышляла о том, что для него это — продолжение детских игр в войну, разведку, сражение Юг — Север. Эмиль — Клэй! Для них, как и для всех мужчин — любимая игра, а для женщин — боль, страдание, смерть любимых.

Ее брат, улыбаясь, уходил убивать и, может быть, человека, которого она полюбила. Энэлайз проглотила ком в горле и, заперев входную дверь, поднялась к себе в спальню. Но она чувствовала себя настолько возбужденной, хотя и усталой, что не смогла сразу раздеться и лечь в постель как обычно.

Энэлайз тихонько вышла на веранду и медленно прошлась по ней, остановившись у колонны. Там, затаив дыхание, она прильнула щекой к холодной колонне и посмотрела в сторону реки.

С веранды разглядеть закрытую домами и деревьями реку было невозможно, но Энэлайз знала, что река величественно и спокойно течет совсем недалеко отсюда, похожая на гигантскую змею. Там на реке стояли корабли янки. Они затаились в темноте, приготовившись к решающему штурму. Враг стоял у ворот.

И она сразу вспомнила Клэя, и ей стало интересно — неужели он остался в городе и, осуществляя очередной план, разбивает сердце еще какой-то бедной девушки, чтобы выведать военные секреты?! А, может быть, он давно пробрался к своим и теперь находится на одном из кораблей, готовых к штурму Нового Орлеана?

Может быть, он уже совсем забыл ее, а, может быть, вспоминает ночью, лежа на узкой солдатской кровати.

Она вытерла набежавшие слезы и пошла спать.

Все следующее утро Тереза Колдуэлл провела в постели, тем самым выражая свое полное неодобрение происходящему. Но Энэлайз это вполне устраивало, и она оставила мать в покое, только распорядившись принести ей завтрак. Ей было намного легче управляться с делами самой, чем спорить с матушкой, которая раздавала нелепые распоряжения направо и налево, хотя не знала толком, что надо было делать.

Вдруг воздух потряс огромной силы взрыв. У Энэлайз даже ручка выпала из руки, обдав чернильными пятнами всю страницу ее книги учета. Она сразу поняла, что стреляли из какого-то тяжелого орудия. Возможно даже, что стреляли с укреплений у Челметта. Это означало одно: корабли янки стали подниматься вверх по реке.