Роковая корона - [17]

Колокола зазвонили к заутрене, и Стефан обернулся, чтобы еще раз насладиться видом прекрасной Мод. Внезапно у него над ухом раздался голос:

— Чем ты так очарован? Я наделал такого шума, что мог бы разбудить и мертвого, а ты ничего не слышал!

Захваченный врасплох, Стефан обернулся и увидел угрюмое лицо и ироничные голубые глаза Брайана Фитцкаунта, который потихоньку подкрался к нему, пока Стефан рассматривал лагерь своей кузины. Брайан, побочный сын графа Бретани, приехал в Англию почти одновременно со Стефаном, и они воспитывались вместе при дворе короля.

Стефан, не говоря ни слова, раздвинул тростники, чтобы показать Брайану гостью.

— О Господи! — пробормотал Брайан. — Да, теперь понятно. Я понял, что ты тут разглядываешь. Неужели это потрясающее создание — и впрямь та самая немецкая вдовушка?

— А ты чего ожидал?

— Какую-нибудь рыхлую фрау. — Брайан немного помолчал, и брови его нахмурились. — Все же непонятно, зачем король вызвал ее сюда.

Он потянулся и окунул в воду голову, покрытую густыми черными кудрями.

— Ничего непонятного, — лениво отозвался Стефан, не отрывая глаз от Мод, которая в этот момент внезапно наклонилась, чтобы снять туфли и черные чулки. — Король собирается заключить новый союз, а его дочь теперь как нельзя лучше подходит для его целей.

— Тогда почему он не сказал об этом сразу? Зачем такая таинственность? Нормандия сейчас не воюет ни с Францией, ни с Анжу… да продлит Господь этот мир! С кем королю понадобилось заключать союз? Куда разумнее было бы оставить эту госпожу в Германии, где она может принести ему больше пользы. Нет, здесь не все так просто.

Стефан пожал плечами.

— Союзы всегда есть с кем заключать. А потом, возможно, король хочет увидеть единственного оставшегося в живых ребенка покойной королевы. Может быть тысяча разных причин.

Брайан лег на спину на воде и слегка пошевелил ногами.

— За все годы, что я прожил при дворе, не припомню случая, чтобы король Генрих предпринимал что-либо, не служившее в первую очередь интересам государства.

— Неужели на все должны быть политические причины? — раздраженно отозвался Стефан. — Ты так же несносен, как мой любезный братец Анри, который чует запах интриги не хуже, чем моя гончая — запах дичи, — тут Стефан чуть не задохнулся, потому что Мод неожиданно подобрала длинные юбки своего черного платья и туники, открыв взору соблазнительную изящную лодыжку, и побежала по траве прямиком к его укрытию.

Брайан засмеялся.

— Если любопытный нос твоего братца не помог раскрыть тайну короля, то этого уже не сможет сделать никто.

— Что касается меня, — продолжал Стефан, — то сейчас моя кузина находится здесь. И я воспользуюсь случаем, прежде чем она уплывет к следующему мужу.

— О Боже, ты опять берешься за свое! Твои дела с девицами постоянно заканчиваются неприятностями. Послушай, Стефан, одно дело — домогаться леди с сомнительной репутацией или трактирной служанки… но королевская дочь, к тому же твоя кузина! Помнишь прошлогодний случай с женой того барона? Ты едва спасся от мести ее мужа — пришлось удирать через кухню.

Стефан хихикнул:

— Оставив башмаки, штаны и плащ! Как такое забыть! Если бы ты не ждал тогда с лошадьми… — Он притворно содрогнулся, но глаза его пристально наблюдали за Мод.

— Верно. Будь осторожен.

— Не приставай. Если мне понадобится проповедь, я отправлюсь к своему братцу. Анри стал еще более несносным, получив должность аббата Гластонбери. Слышал бы ты его рассуждения по поводу разврата и похоти!

— Представляю себе, — засмеялся Брайан.

Стефан повернулся, усмехаясь товарищу:

— После недавней утраты моя кузина будет скучать в одиночестве, и ей понадобится утешение. У меня есть превосходное средство для тоскующих вдовушек.

— Клянусь честью, теперь я действительно беспокоюсь о безопасности этой леди. Ты неисправим.

Стефан не ответил. Мод исчезла из виду, и он высунул голову из камышей, чтобы посмотреть, куда она ушла. И вдруг увидел всего футах в десяти от их укрытия глядящие на него испуганные дымчато-серые глаза. Лишь на мгновение встретились их взгляды… Стефан почувствовал странную резкую боль в груди, и у него перехватило дыхание, как будто он сорвался с большой высоты. Прежде чем к нему вернулся дар речи, Мод слегка покраснела и побежала по траве назад к лагерю.

— Взгляни, Стефан, ты когда-нибудь видел такое жал кое зрелище? — смеясь, спросил Брайан.

— Что? — Стефан оторвал взгляд от кузины и с удивлением посмотрел на Роберта Глостерского, который стоял на другой стороне узкой реки, укутавшись в одеяло.

Небольшого роста, но крепко сложенный, с копной густых каштановых волос, подрезанных прямо надо лбом по нормандскому обычаю, он был похож на резвого пони с валлийских холмов.

— Зачем ты натянул на себя одеяло? — спросил Брайан, подплывая к Роберту. — Иди к нам.

Роберт сунул ногу в воду и отдернул ее назад.

— Клянусь обедней, вода холодная. — В его голосе послышались мелодичные валлийские интонации — отзвуки особого выговора его матери, дочери вождя, которую король Генрих захватил в плен во время первого похода на Уэльс. — И потом, повсюду люди. Не хочется смущать их своей наготой.