Ирина неторопливо готовилась к отъезду. Вчера вечером она съездила к отцу, сегодня – к матери. Оба родителя с потрясающей глухотой говорили только о своих проблемах, совершенно не интересуясь ее делами, и она даже не призналась, что порвала с Игорем, вернее, что он от нее ушел. Что уезжает, не сказала тоже. Зачем? Им это было совершенно безразлично.
Вздрогнула от резкого звонка в дверь. Недоумевая, кто же это может быть, поплотнее запахнула ситцевый халатик и вышла в прихожую. Осторожно посмотрела в глазок. Перед дверями стоял высокий мужчина. Заметив движение в глазке, отодвинулся от дверей, чтобы его было лучше видно. У нее перехватило дыхание. Александр! Неохотно пропустив его в квартиру, быстро захлопнула за ним дверь и неприязненно буркнула: – «Проходите!»
Окинула его суровым взглядом и неожиданно смутилась. Она и забыла, как же он красив. Рука сама потянулась к голове, чтобы поправить упавший на щеку локон, выбившийся из затянутого на затылке конского хвоста, но Ирина строго одернула себя. Что это такое! Ей глазенки ему выцарапать надо, а не прихорашиваться перед ним.
Александр с мягкой улыбкой поздоровался. Можно было подумать, он пришел к ней со светским визитом. Пожав плечами, Ирина равнодушно ответила «Здрасьте!» Гость с иронией посмотрел на нее, но ничего не ответил и прошел в комнату. Ей пришлось идти следом, гордо вздернув подбородок и надеясь, что он не заметит следы слез.
Он отметил и ее бледное лицо, и покрасневшие глаза, и с сожалением покачал головой. Но вслух ничего не сказал. Это не страшно. Скоро все изменится. Сейчас она горюет, но это ненадолго. Женские слезы – как вода. Немного сочувствия, немного ласки, и вот они, как кошки, с удовольствием ластятся к новому владельцу.
Заметив его обидно снисходительный взгляд, Ирина распрямила плечи, собирая остатки сил. Похоже, ей придется выдержать еще одну битву. Скорее бы говорил, зачем пришел, и уходил. Сердито потребовала:
– Чего вы хотите?
Александр ласкающим взглядом провел по напряженному телу Ирины, вызвав в ее душе вспышку яростного негодования. За кого он ее принимает? За неразборчивую шлюшку? Считает, что теперь она вполне может принять его нагловатое предложение? Ну конечно, она же бездомная, никому не нужная нищенка. Он что, уверен, что она в благодарность за хорошее вознаграждение на шею ему кинется?
Закинув нога на ногу и покачав кончиком сверкающего ботинка, Александр невозмутимо проговорил:
– Ничего нового. Обо всем я тебе уже говорил. – И с нескрываемым облегчением заметил: – Насколько я знаю, Игорь от тебя ушел.
Ирине стало больно, как от удара, и она не заметила его странно дрогнувшего голоса. Стараясь не показать своей слабости, с нарочитым ехидством поинтересовалась:
– Понятненько! Радуетесь, что сбылся прогноз о горячей булочке?
Он аккуратно пригладил каштановые волосы, и без того выглядевшие, как из-под руки хорошего парикмахера. Рассеяно произнес:
– Считай, что избавилась от непутевого мальчика, не умеющего быть мужчиной.
– Вот как? – Иринино смутное подозрение переросло в уверенность. – Вы, случайно, не в роли сводника выступали?
Александр поморщился. Грубо, но точно. Так оно и было, но он не стыдился. Как известно, на войне и в любви все средства хороши. Потом сама его благодарить будет.
Под его тяжелым взглядом Ирина зябко поежилась. Ей не нравилось, как мужчина рассматривал ее – как бабочку, нашпиленную на булавку.
– Кто вы такой, в конце концов, чтобы вмешиваться в чужие судьбы?
Он встал и насмешливо протянул ей руку.
– Александр, если забыла. Кстати, можешь звать меня на «ты».
Ирина проигнорировала дружеский жест, не пожав протянутую ей руку.
– Я вам тыкать не собираюсь. Вы меня старше, а старших, насколько мне помнится, нужно уважать. Даже таких, как вы. – Ирина не собиралась грубить, но этот человек бесконечно ее раздражал. Может, самоуверенностью, граничащей с наглостью? – И я с вами ничего общего иметь не хочу! Как мне может нравиться человек, разбивший мою семью?
Рука одиноко повисла в воздухе. Удивившись, Александр медленно опустил ее.
– Какую семью?
Он растерялся. Никогда не думал об этой паре, как о семье. В его понимании семья – это муж, жена, связанные узами законного брака, и дети. А здесь сожители, в лучшем случае.
Ирина хмуро пояснила:
– Единственную, какая у меня есть, вернее, была. Думаю, вы в курсе, что мои родители от меня отказались и я практически сирота при живых родителей. Но, с другой стороны, для меня не внове быть брошенной. Опыт в этой области имеется.
У Александра внезапно сжалось сердце. За этой бравадой стояло столько боли и страдания, сколько он не мог себе и представить. Вновь мелькнула мысль: зря он влез в это дело! Да только отказаться от нее не было сил, в этом он давно убедился. Постарался не показать своего смятения и самоуверенно продолжал:
– Игорю нужно повзрослеть, а рядом с тобой он никогда бы этого сделать не смог, ты же вторая мамочка. Забота, внимание, ласка. Так?
Ирина яростно посмотрела на его жесткие губы, желая их навсегда запечатать. Он издевательски втаптывал в грязь все, во что она верила. Стараясь защититься, ответила тем же поучающим, что и у него, тоном:
