Рок-звезда - [98]

И под всем этим великолепием между стройных ног миссис Ситроен росли густые черные волосы, и именно в этом контрасте, черт побери, была своя потрясающая сенсуальность.

— Как твоя поездка? — спросил Бобби, меняя тему разговора.

— Восток всегда бесподобен, — ответила Нова, доставая сигарету.

— Да, я слышал об этом.

Глядя ему прямо в глаза, Нова сказала:

— А знаешь, ты просто дурак.

Бобби наклонился к ней, щелкнув зажигалкой.

— Это почему?

— Потому что ушел из „Блю кадиллак“, не посоветовавшись со мной. Ты поступил очень глупо.

Она говорила с ним, как с ребенком. Это страшно оскорбило Бобби.

— Объясни мне, почему же глупо?

— Потому, что ты ушел от Маркуса.

— К черту Маркуса! — взорвался Бобби. — Мне на него наплевать, да и тебе следовало бы относиться к нему точно так же. Он терроризирует тебя с первого дня твоего замужества. Ты ведь мне рассказывала, что он с тобой вытворяет, о его нездоровых сексуальных наклонностях. Может быть, ты можешь простить и забыть, но я — нет.

Глубоко затянувшись сигаретой, Нова сказала:

— Я смирилась с этим.

— Понятно, но если ты можешь смириться, то я — повторяю еще раз — я не могу. Я должен что-то делать с этим. Поэтому я уезжаю и хочу, чтобы ты уехала вместе со мной. Неужели ты не понимаешь, Нова? Я же даю тебе шанс от него избавиться.

Нова холодно покачала головой.

— Бобби, когда началась наша связь, это была лишь связь, и все. Каким-то образом она переросла в нечто большее. Но ведь я никогда не обещала тебе, что уйду от Маркуса.

— А тебе и не надо было говорить об этом. Это надо просто сделать. У меня есть все, что тебе нужно, девочка моя. Наша совместная жизнь может сложиться прекрасно.

— Неужели ты не понимаешь? Маркус не отпустит меня.

— Это что еще за чепуха? Я найду опытного адвоката, я знаю такого парня. Тебе и делать ничего не придется.

Уставившись на чуть тлеющую сигарету, Нова тяжело вздохнула.

— Ты совсем не знаешь Маркуса…

— А что я должен знать?

Нова заговорила спокойно и размеренно.

— Если я уйду от него, он убьет меня. И тот, кто станет причиной моего ухода, тоже умрет. Запомни мои слова, Бобби: Маркус Ситроен убьет нас обоих.

ЛОС-АНДЖЕЛЕС, 1987 Суббота, 11 июля

Журналистов интересовали только четыре вопроса: Дикари“. Баз. Доктор Хед и Сибил. Но Крис умело избегал этих тем. Он не смог бы так долго продержаться в мире рока и шоу-бизнеса, если бы не овладел этим искусством. Радушно улыбаясь, он все обращал в шутку.

— Сибил — а кто это? — спросил Крис, рассмешив всех журналистов, попытавшихся выяснить, не собирается ли он жениться на Сибил. Он мастерски перевел разговор, направив интерес пресс-конференции на их новый альбом Длинноногие блондинки“, который вот-вот должен был увидеть свет.

— Имеет ли название альбома отношение к Сибил Уайльд? — не сдавалась английская журналистка с жиденькими волосами и некрасивыми зубами.

Крис знал ее — это была Синди Лоу Плантер. Она всегда выкапывала самую „клубничку“, и ее ежедневная страница в английской газете только подогревала нездоровый ажиотаж.

— Синди, дорогая, успокойся, — дружелюбно ответил Крис, радуясь про себя тому, что вспомнил имя этой сплетницы. — Ты же меня знаешь — я никогда никому не отдавал предпочтения. Новый альбом посвящается всем длинноногим блондинкам, которых я знал.

— И этот список определенно не короток, — заметила Синди Лоу Плантер, многозначительно ухмыляясь. — Может быть, ты уже в том возрасте, когда пора успокоиться? Как насчет женитьбы?

Черт бы побрал эту глупую корову. Ну при чем тут возраст?

— Думаю, что несколько лет у меня все же еще есть, — пошутил Крис.

— Но ведь тебе почти сорок, — гнула свое Синди. — Сколько ты еще намерен прыгать на сцене? Ведь нет ничего хуже стареющей рок-звезды, разве не так? Это твои собственные слова, ты произнес их в интервью, которое брали у тебя за три дня до твоего тридцатилетия.

— Но мне все-таки еще только тридцать восемь, — отрезал Крис. — А это далеко еще не старость. Я сейчас в наилучшей форме.

— А как насчет База? Тебе не хватает его?

— Прошу извинить меня, — закончил разговор с Синди Крис, испытывая острое желание дать ей по роже. Заметив Джин Вульф из телешоу „Энтертейнмент тунайт“, он поблагодарил журналистов и направился к телевизионщикам. Телевидение было гораздо честнее прессы — по крайней мере, на телевидении можно было защитить себя. Крис представил себе, как Синди распахнула свой блокнот и строчит там: „Стареющая рок-звезда Крис Феникс, очень неохотно признающий, что ему почти сорок, не намерен жениться на своей длинноногой блондинке Сибил Уайльд. Дряхлеющий Ромео предпочитает делать вид, что не обращает внимания на свой возраст“.

— Скажи мне, Крис, — начала Джин, — „Длинноногие блондинки“ — это итог твоих любовных похождений?

Черт побери! Да при чем тут он и его любовные похождения? Похоже, в последнее время только это и интересовало журналистов.

— Это прежде всего музыка, Джин, — искренне ответил Крис. — Так было и так будет всегда.

Да, сейчас он на самом деле говорил правду. Крису много раз приходилось дурачить окружающих, но в его жизни действительно не было женщины, которая была бы для него важнее музыки.