Рок умер – а мы живем - [10]
– Да как не ругаться?! Тут взвыть хочется. Не ругайтесь… Я вот, конечно, против цензуры, но подлецов обаятельных запрещать надо без всякого. Вот этого казаковского…
– Почему он подлец-то? Нормальный лирический рассказ. Грустный.
– А ты вспомни, вспомни, Игорёк, в чем там суть. Приезжает к нему женщина с Севера, хорошая женщина, чистая, серьёзная. А он где-то тут на Оке домик снял, к роднику за водой ходит… лебёдушка. И вспоминает, как они в прошлый раз время проводили, когда она приезжала в Москву к нему. Женщина эта, поморка, она считала, что уже жена ему, а он её по холодным улицам таскал, чтоб место найти, где вдуть. К знакомым затащить не получается, с лавочки на Тверском гонят, в лесу за городом тоже не получается. Она в конце концов спрашивает: «А почему нельзя у тебя дома?» А этот герой, так сказать: «Там мама, папа. Нельзя». Хе-хе! Мальчик двенадцатилетний.
– Ну, наверное, действительно нельзя, – сказал Игорь. – В этом и смысл.
– Да брось! Смысл в том, что он мудак. Мудак и подлец. Ему с этой женщиной на Белом море хорошо было, удобно, он её из вежливости в Москву пригласил, а она взяла и приехала. С чемоданом. И вот он вертится… Понятно, почему к себе не ведёт: мама с папой в обморок свалятся – она же не пара ему, столичному… В итоге сажает в поезд и вздыхает – слава богу, отделался. Не подлец, скажи? А, Дениска, как?
– Не знаю. – Чащин пожал плечами; он в самом деле не знал, что ответить. Как следует не мог представить такую ситуацию.
Бывший лётчик горько передразнил:
– Не знаю. Это-то вас всех и губит – не знаю… Знать надо, твёрдым быть. А такие вот рассказики и размягчают: вроде так, а вроде и этак… И вот она снова приехала, он её поматросит, а потом опять отправит. Зачем ему? Поживёт в избушке, а на зиму – домой, в Москву, к батарее. А её – обратно. А она-то – настоящая. И она унижается так, потому что любит, верить хочет, что он хороший. Что и он настоящий. Мужик… Эх-х. – И, не чокаясь, Дегтярёв выпил. – А теперь такие – главные герои у нас. Герои жизни! И дальше стремятся, к полному… Вон сколько их уже ходит…
– В Москве вообще трудно быть настоящим мужчиной, – заметил Игорь. – Мужиком, как вы говорите.
– Мужиком везде трудно быть! За это бороться нужно, как за всё в природе. А если ещё и педиков каждый день рекламировать, то – невозможно. Где, скажите, новый Урбанский, Рыбников, Жжёнов, Ульянов? Нету! Одни слащавые… А ещё удивляемся, почему это столько лесбиянок развелось. Да женщина на одного, другого слащавого напорется, а потом думает: да я лучше с себе подобной, она хоть не предаст и поймёт. И вы, ребята, – Дегтярёв пристукнул кулаком по краю стола, – прошу – требую! – осторожнее будьте. Засосёт эта зараза, и – конец. И не заметите сами, как колготки потянет примерить, глаза подкрасить.
Чащин поёжился. Вспомнилось, как лет в пятнадцать подводил глаза – тогда у неформалов это модно было. Глухонемые продавали на вокзале фотографии группы «Кисс», Элиса Купера, а в «Студенческом меридиане» появились изображения Кинчева, Цоя, Гребенщикова. И у всех – у одних густой, у других осторожный – был на лице грим. А Виктор Цой вообще походил на девушку – длинные волосы, бусы на шее…
– Ну что, Геннадий Борисович, – словно бы с сожалением произнёс Игорь. – Пора выходить. Правильно вы, конечно, всё говорите, но жизнь сложная штука.
– Кто ж спорит… – Дегтярёв взял пустую стопку, покрутил, посжимал в огромном кулаке и поставил обратно. – А слушайте, может, ещё по одной? У меня есть. – Потянулся к сумке. – И шоколад тоже… «Таблерон» настоящий…
– Не стоит, наверно, – для виду стал сопротивляться Игорь, глянул на Чащина. – Ты останешься, Дэн?
Поняв, что если не уйдёт прямо сейчас, то окажется дома поздно вечером, завтра будет болеть, и суббота пойдёт насмарку – стоны, головная боль, литры выпиваемой воды, тупое глядение в телик, Чащин вскочил.
– Нет, пора.
Быстро надел в своём кабинете пальто, выключил компьютер, выдернул из розеток все вилки. Двое суток он здесь не появится.
Пятницкая, как каждый вечер, была празднично оживлена. По тротуарам не быстро, а как-то с ленцой, прогулочно, двигались люди; по проезжей части тоже спокойно катили машины, приятно, аппетитно шурша снежной кашей. Кафешки попроще были забиты, а перед входом в престижные стояли небольшие очереди. Странные очереди из желающих провести пару-тройку часов в переполненном зале, съесть жареное мясо или паровой шашлык, выпить чего-нибудь и отдать за это несколько тысяч рублей. Правда, и Чащин несколько раз бывал составляющей частью этих очередей – торчал у дверей вместе с Игорем или с девушкой, которой было необходимо посетить «Последние деньги» или «Апшу» перед тем, как ехать к нему домой…
Чащин шагал к «Новокузнецкой». Он был приятно взбудоражен выпитым коньяком, предвкушением просмотра лучших боёв Майка Тайсона. Посмотреть и медленно, плавно уснуть… Но праздничное состояние окружающих быстро передалось и ему, и он вспомнил, что позади очередная рабочая неделя, а через два дня выходных снова нужно будет засесть в кабинете. И тоже захотелось как-нибудь отметить этот вечер – вечер пятницы, сделать что-то, чтобы остался в памяти… Позвонить кому-нибудь, встретиться, посидеть?
«Елтышевы» – семейный эпос Романа Сенчина. Страшный и абсолютно реальный мир, в который попадает семья Елтышевых, – это мир современной российской деревни. Нет, не той деревни, куда принято ездить на уик-энд из больших мегаполисов – пожарить шашлыки и попеть под караоке. А самой настоящей деревни, древней, как сама Россия: без дорог, без лекарств, без удобств и средств к существованию. Деревни, где лишний рот страшнее болезни и за вязанку дров зимой можно поплатиться жизнью. Люди очень быстро теряют человеческий облик, когда сталкиваются с необходимостью выживать.
Роман Сенчин – прозаик, автор романов «Елтышевы», «Зона затопления», сборников короткой прозы и публицистики. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист «Русского Букера» и «Национального бестселлера». Главный герой нового романа «Дождь в Париже» Андрей Топкин, оказавшись в Париже, городе, который, как ему кажется, может вырвать его из полосы неудач и личных потрясений, почти не выходит из отеля и предается рефлексии, прокручивая в памяти свою жизнь. Юность в девяностые, первая любовь и вообще – всё впервые – в столице Тувы, Кызыле.
Серия «Перемены к лучшему» — это сборники реальных позитивных историй из жизни современных писателей. Забыть свою первую любовь невозможно. Была ли она счастливой или несчастной, разделенной или обреченной на непонимание, это чувство навсегда останется в сердце каждого человека, так или иначе повлияв на всю его дальнейшую жизнь. Рассказы из этого сборника совершенно разные — романтичные, грустные, смешные, откровенные… они не оставят равнодушным никого.
В новой книге Романа Сенчина две повести – «У моря» и «Русская зима». Обе почти неприкрыто автобиографичны. Герой Сенчина – всегда человек рефлексии, человек-самоанализ, будь он мужчиной или женщиной (в центре повести «Русская зима» – девушка, популярный драматург). Как добиться покоя, счастья и «правильности», живя в дисбалансе между мучительным бытом и сомневающейся душой? Проза Сенчина продолжает традицию русской классики: думать, вспоминать, беспокоиться и любить. «Повести объединяет попытка героев изменить свою жизнь, убежать от прошлого.
У Романа Сенчина репутация автора, который мастерски ставит острые социальные вопросы и обладает своим ярко выраженным стилем. Лауреат и финалист премий «Большая книга», «Русский Букер», «Национальный бестселлер», «Ясная Поляна».В новом романе «Зона затопления» жителей старинных сибирских деревень в спешном порядке переселяют в город – на этом месте будет Богучанская ГЭС. Автор не боится параллели с «Прощанием с Матерой», посвящение Валентину Распутину открывает роман. Люди «зоны» – среди них и потомственные крестьяне, и высланные в сталинские времена, обретшие здесь малую родину, – не верят, протестуют, смиряются, бунтуют.
В новом сборнике известный писатель-реалист Роман Сенчин открывается с неожиданной стороны – в книгу включены несколько сюрреалистических рассказов, герои которых путешествуют по времени, перевоплощаются в исторических личностей, проваливаются в собственные фантазии. В остальном же все привычно – Оля ждет из тюрьмы мужа Сережу и беременеет от Вити, писатель Гущин везет благотворительную помощь голодающему Донбассу, талантливый музыкант обреченно спивается, а у Зои Сергеевны из палисадника воруют елку.
Мотивирующий рассказ о чудесах, которые способна сотворить вера даже в ситуации, кажущейся неизменно-трагичной. История основана на реальных событиях.
«Единственная стоящая победа — это победа вопреки». Почему мы совершаем выбор и в какой момент он становится взрослым? Любовь не без строгости?
«Без сомнения нет веры. Без страха нет мужества». Книга открывает историю нового покорения пространства. Завоевание Космоса начинается внутри каждого из нас.
В психбольницу одного из городов попадает молодая пациентка, которая тут же заинтересовывает разочаровавшегося в жизни психиатра. Девушка пытается убедить его в том, что то, что она видела — настоящая правда, и даже приводит доказательства. Однако мужчина находится в сомнениях и пытается самостоятельно выяснить это. Но сможет ли он узнать, что же видела на самом деле его пациентка: галлюцинации или нечто, казалось бы, нереальное?
Небольшая фантастическая повесь. Дневнеки, интервью, воспоминания людей, ставших свидетелями и участниками событий, произошедших в небольшом научном городке, после того, как некоторые жители стали обладателями экстрасенсорных способностей.
Сказки, легенды и рассказы по мотивам онлайн-игры. Вообще, друзья говорят, что стихи у меня получаются гораздо лучше. Но я всё-таки решилась собрать все мои сочинения в одну книгу и опубликовать.