Рок - [21]

Тогда, весной 1981 года, мы простились с Горбачевым, не предполагая, как быстро и круто начнут разворачиваться события. В сентябре тяжелый инфаркт перенес А.Н. Косыгин. С учетом ранее произошедшего кровоизлияния в мозг он был вынужден покинуть пост Председателя Совета Министров СССР, на который в конце октября назначается близкий Брежневу Н.А. Тихонов.

Однако наиболее драматические события развернулись после смерти в конце января 1982 года М.А. Суслова. Формально он был вторым человеком в Политбюро, и его влияние во многом определяло жизнь КПСС и соответственно жизнь страны. И если в стране царили консерватизм, бюрократизм и догматизм, то в значительной степени это определялось взглядами и характером Суслова. Невероятно, но факт: его мнение часто бывало решающим для Брежнева, его остерегался такой могущественный человек, как Андропов. В партии Суслов олицетворял старое сталинское крыло, которое имело глубокие корни и определенную поддержку в среде партийных руководителей различных рангов. Восьмидесятилетний Суслов страдал тяжелым атеросклерозом сосудов сердца и мозга. Возникший тромбоз сосудов мозга с развитием инсульта привел к смерти в течение двух дней. Кресло «серого кардинала» стало свободным.

У меня не было сомнений в том, что на это место Брежнев выдвинет преданного ему и в то же время самого талантливого в Политбюро Ю.В. Андропова. На сообщение о смерти М. Суслова Брежнев прореагировал (по моему мнению, в связи со своим состоянием) спокойно, сказав: «Замена ему есть. Лучше Юрия (он всех из близкого окружения называл по имени) нет никого». Мне казалось, что вопрос решен, и я по телефону сказал об этом М.С. Горбачеву. Тот не скрывал радости по поводу возможного назначения Ю.В. Андропова. Однако неожиданно в ход событий вмешались политические амбиции группы, поддерживающей К.У. Черненко, быстро набиравшего вес в окружении Брежнева.

В разговорах со мной Ю. Андропов не скрывал своего стремления поскорее перейти с площади Дзержинского (где размещался КГБ) на Старую площадь (где размещался ЦК КПСС). При всей его активности, способности вести политическую борьбу и политическую интригу у него временами появлялись неоправданная мнительность и осторожность. Так было и после смерти Суслова. Колебания Брежнева, как мне казалось, были связаны с важнейшей проблемой. С одной стороны, у него не было сомнений в том, что лучшей фигуры, чем Ю. Андропов, на посту второго секретаря ЦК нет. Но, с другой стороны, он прекрасно сознавал значимость поста председателя КГБ для сохранения не только господствующего общественно-политического строя, но и его собственных позиций как генерального секретаря ЦК КПСС. Он был уверен в личной преданности Ю.В. Андропова. А какова будет степень преданности нового председателя КГБ?

Близкий ему заместитель председателя КГБ С. Цвигун покончил жизнь самоубийством, второй заместитель — близкий друг Г. Цинев — тяжело болен. Кого ставить на этот важный и ответственный пост? Этот вопрос не давал покоя Брежневу. Тем более что вокруг него развернулась «невидимая миру» борьба двух группировок — Андропова и Черненко. Андропов предлагал на пост председателя КГБ одного из своих заместителей — Чебрикова. К. Черненко, резонно опасаясь усиления политического влияния Андропова, предложил на это место более близкого ему или по крайней мере нейтрального председателя КГБ Украины В.В. Федорчука. Эта политическая интрига, связанная с борьбой за власть, продолжалась несколько месяцев.

М. Горбачев знал досконально всю подоплеку развернувшейся политической борьбы, однако оставался в стороне от нее, так как не обладал ни большим влиянием в высших эшелонах партийной власти, ни возможностями плести политическую интригу. В это время он во всем — в высказываниях, в поведении — типичный представитель, как сегодня говорят, коммунистической командно-административной системы. Стоит только ознакомиться с его выступлением в апреле 1981 года на совещании идеологических работников в Москве или с его статьей в журнале «Коммунист» № 10 за 1982 год: в них и намека нет на те принципы, которые он начал выдвигать через 3 года, особенно после XIX партийной конференции.

Его, наконец, начинают направлять во главе официальных делегаций на съезды коммунистических партий социалистических стран. И пусть пока это лишь Монголия и Вьетнам, но сам факт говорил уже о многом. Вспоминая официальные выступления на этих съездах главы советской делегации М. Горбачева, трудно даже представить, что этот же человек через 3—4 года начнет демонтаж советской внешней политики и разрушение сложившейся системы международного коммунизма. Чего стоит его выступление во Вьетнаме, где он говорил: «В роли организатора очередного "крестового похода" против мира и прогресса выступает американский империализм. Силы агрессии и милитаризма угрожают поставить человечество на грань мировой термоядерной катастрофы. Идеологи американской реакции вновь призывают распространить господство Соединенных Штатов на весь земной шар. Практически нет сейчас на земле такого района, где бы в результате действия Вашингтона и его усердных подручных не осложнилась обстановка». Правда, в это время его будущий партнер по мирным переговорам и соглашениям об ограничении ядерного оружия Президент США Р. Рейган еще более резко высказывался в отношении Советского Союза — «империи зла», по его выражению.