Родственные узы - [71]

Отпив глоток чая, настоятельница помолчала и продолжила свой рассказ.

— Я забыла об обещании, данном лорду Делагарди, но наступил день, когда на пороге нашего дома в столице появилась робкая адептка с письмом от него и просьбой приютить девушку на неделю, а также показать ей достопримечательности столицы, — произнесла она и, глядя на меня, попросила, — Видана, назови ее имя.

— Ту робкую адептку звали Девора Зархак? — предположила я.

— Да, ее звали Девора Зархак, — вздохнув, произнесла настоятельница, — мы с сыном водили девушку по музеям, театрам, ты хоть помнишь об этом?

— Я смутно помню эту девушку, но то, что она была просто очарована столицей, этого забыть не получилось, — согласился сын, подливая матери и Ребекке чай.

— Адептка Зархак вернулась в Подлунное Королевство, а через месяц туда же в командировку отправилась делегация, в составе которой был и мой супруг. Утром он вышел из гостиницы и пропал. Я отправилась в королевство одна, оставив тебя с родственниками Сириуса, дурные предчувствия мучили меня, и первый визит, нанесенный мною, был в замок Офулдет. В нем, как мне сказали дальние родственники, у которых я остановилась, воцарился следующий Делагарди, Ирвас умер за две недели до моего появления. Домоправитель провел меня в комнату для приемов и предложил подождать, а сам ушел. Я стояла у окна и смотрела вниз, где в саду, окружающем Офулдет, играли девочки, их почему-то всегда было немало в замке, и не услышала, как отворилась дверь, только почувствовала, что в приемной кто-то появился, и обернулась. Слова застряли в горле, ужас лорд Делагарди легко прочитал в моих глазах и усмехнулся. Как я оказалась в кресле, не помню, он сидел рядом и что-то говорил-говорил, а потом, осознав, что я ничего не понимаю, принес мне стакан воды. Навсегда в моей памяти запечатлелись слова о том, что самым лучшим для меня будет возвращение в Подлунное Королевство и жизнь рядом с ним, в любом статусе, как я пожелаю. Выслушав предложения древней сущности, похитившей моего любимого, я поднялась и, не говоря ни слова, покинула замок Офулдет, забрав дорожную сумку у родственников и попрощавшись, в тот же день вернулась в империю и уже больше не выезжала за ее пределы. Через месяц к Регине рода Лангедок стали поступать брачные предложения от разных претендентов, и она приехала в наш дом, положив передо мной бумаги, сказала: «Выбирай, за кого ты согласна выйти замуж, но имей в виду, вот эти двое готовы отправиться к императору, если ты откажешься от всех партий». И я ушла в Орден, а через два года в империи появилась выпускница Академии Януса Змееносца Девора Зархак и сразу стала компаньонкой пожилой леди Баррен, которая была ее двоюродной бабкой и представительницей рода Зархак, проживающих в Подлунном Королевстве.

— Это они так связаны? — поразилась я, пока настоятельница пила чай. — Тогда многое становится понятным. Когда лорд Делагарди понял, что у лорда Лангедока были проблемы со здоровьем?

— Я думаю, это произошло не сразу, но первое обострение привело к тому, что мне пришло письмо от лорда Игнатиуса Делагарди, так он тогда звался. Он писал, что сожалеет о том, что красавица и умница Каролина вместо того, чтобы жить счастливо с любимым мужем, ушла в Орден. И попросил по возможности приютить его воспитанницу, юную Лавинию, которая мечтает преподавать в Академии Радогона Северного, и такое предложение ей поступило, но для этого девушке необходимо быть в Ордене. Взамен мне было предложено получать лекарственные сборы для лечения сына, так как целители объявили лорду Делагарди, что, скорее всего, болезнь передается по наследству. Терять мне было нечего, и я согласилась.

— Он Вас не называл соучастницей? — спросила я.

— А как же, но это было в замке Офулдет, мне ясно дали понять: при попытке поведать историю в Тайной канцелярии — а там были его люди — меня объявят умалишенной, и оставшуюся жизнь я проведу в лечебнице. В общем, выбор был небольшой, — задумчиво ответила настоятельница. — Лавиния была принята в наш Орден и приступила к преподаванию в Академии, колесила по империи, собирая старинные рецепты, знакомилась с целителями и знахарями и раз в несколько лет исчезала на два-три месяца за границей, возвращаясь оттуда помолодевшей. Я уже поняла, что происходит на самом деле, но молчала, к тому времени мой сын стал взрослым, и однажды случилось обострение, а затем ко мне прибыл целитель Физий Тохташ и сказал, что у Сириуса-младшего такое же заболевание, как и у его отца.

— Ты общалась с моим целителем? — удивился профессор. — Но с какой стати?

— Это тебя удивляет? — спросила леди Каролина и посмотрела на меня. — А что скажет Видана?

— А что я могу сказать кроме того, что Физий был Вашим племянником, сыном старшей сестры и внебрачным сыном лорда Делагарди — в них можно уже запутаться, но, похоже, Ирваса? — сказала я. — А почему у него все имена на И начинаются? Чтобы личную печать не переделывать?

И вот тут настоятельница рассмеялась, на глазах выступили слезы, и она, взяв платочек, поданный Ребеккой, которая за весь разговор не произнесла ни слова, впрочем, как и Патрик, промокнула глаза.