Родственные души - [15]

– Да, конечно, извини, – пробормотал он. – Пора бы уже отпустить тебя.

Я обошла его, направляясь к колледжу. Повсюду слонялись компании студентов, которые убивали время до звонка. Я прошла метра три, когда услышала его окрик:

– Эй, Поппи!

Я возненавидела себя за улыбку, которая появилась, когда он назвал меня по имени. Быстро изобразила беспристрастность, а потом обернулась.

– Что такое, Ной? – спросила я, стараясь говорить беспечно.

Он устремился ко мне.

– Слушай. – Он запустил руку в волосы. – Возможно, я был чересчур… нахальным. Прости меня за это. Не привык, чтобы мне отказывали.

Я нахмурилась, и он это заметил.

– Согласен. Прозвучало ужасно заносчиво, да?

Я захихикала.

– Чуть-чуть. Ладно, ужасно заносчиво. То, что ты играешь в группе, не делает из тебя неотразимого Адониса, понимаешь? – Я подумала о Рут и улыбнулась, наморщив нос. – Правда, не для всех.

Конечно, я хитрила. Он был неотразимым Адонисом. Любой, у кого есть пара глаз, видел именно это. Но моя хитрость не сработала.

Ной не выглядел довольным.

– Да, теперь я это понимаю.

Я застыла, ожидая, что последует за этим. Уже прозвенел звонок, и все студенты исчезли. Но это казалось неважным.

– Ну, если мысль о свидании со мной настолько тебе противна, как насчет того, чтобы посидеть с друзьями?

Он снова попытался улыбнуться.

Я перекинула сумку с одного плеча на другое.

– Не понимаю.

– После занятий, – сказал он. – Я встречаюсь с группой в пабе «Замок и ключ». Ты могла бы прийти? И взять своих подруг.

Я задумалась. Девчонки убьют меня, если я откажусь. А еще я волновалась вот из-за чего: если буду часто видеться с Ноем, то не смогу избавиться от этой влюбленности.

– Не понимаю. Зачем? – сказала я.

– Господи, чтобы составить компанию, – сердито произнес он. – Извини, все идет наперекосяк. Не стоило так набрасываться. Мне это предложение казалось крутым, пока я его не озвучил. Просто мне стыдно за то, что случилось. Я хочу загладить свою вину и получше узнать тебя.

Он заметил мои взмывшие вверх брови.

– И твоих подруг. День прекрасный, и вечер нас ждет такой же. Пацаны очень дружелюбные. Будет весело.

Я поняла, что закивала ему в ответ.

– Это значит да?

– Уговорил.

– Замечательно. Увидимся в «Замке и ключе» в пять.

Он расплылся в широкой искренней улыбке, повернулся и пошел прочь, оставив меня стоять с открытым ртом.

Глава 6

Я ОПОЗДАЛА НА УРОК АНГЛИЙСКОГО. Ворвалась в кабинет, заполненный скучающими и каменными лицами, извинилась перед учительницей, которая отмахнулась и продолжила урок.

Фрэнк Дейтон занял для меня место.

– Что я пропустила? – прошептала я, усевшись и доставая большой блокнот и ручку.

Он передал мне мой экземпляр книги. Посмотрев на обложку, я состроила гримасу. Фу! «Ромео и Джульетта».

– Эту пьесу мы будем изучать всю следующую четверть, – сказал Фрэнк. – Разве ты не должна глупо улыбаться и разглагольствовать, как это романтично?

Я иронично выгнула бровь в ответ. Фрэнк сделал так же, и мы дружно засмеялись. Он знал, что я не умею глупо улыбаться.

Фрэнк из тех друзей, с которыми дружишь просто потому, что больше никого не знаешь. Ни одна из моих подруг не ходила на английский, и, на свое счастье, на первом уроке я села возле Фрэнка, у которого тоже тут никого не было. Мы быстро обнаружили общую любовь к сарказму и критике, а также к странным научно-фантастическим романам.

Иногда я задавалась вопросом, нравится ли он мне. Фрэнк хорошо выглядит: светлые волосы, зеленые глаза, тренированное тело – все как надо. Просто он не в моем вкусе. А еще он играл в регби. Фу! Мы часто об этом спорили, потому что я терпеть не могла игроков в регби и их непомерное эго.

Но почему-то (даже от скуки) я никогда не задумывалась, нравлюсь ли я ему, так как была абсолютно уверена, что мы просто помогаем друг другу пережить курс углубленного изучения английского. За пределами кабинета мы не общались, и он никогда не ходил на «Музыкальную ночь». Ему нравился транс. Еще одно фу. Я частенько подначивала его насчет его музыкальных предпочтений. Как можно любить клубную музыку, если ты живешь в Мидлтауне? Куда ты пойдешь потусоваться? В свой «Рено-Клио»?

Учительница мисс Гретчинг (именно мисс, а то она начинала беситься) все еще разглагольствовала. О том, что Ромео и Джульетта были предназначены друг другу, но «настоящая любовь» всегда разрушительна. У меня возникло подозрение, что это ее личная точка зрения, связанная с белой полоской кожи на ее безымянном пальце, где когда-то было обручальное кольцо.

Я застонала и уткнулась головой в парту.

– Ты правда так ненавидишь «Ромео и Джульетту»? – спросил Фрэнк, получая удовольствие от моего огорчения.

– Да, – прошептала я. – Вся эта история просто смешна. Пара излишне эмоциональных подростков под воздействием гормонов губят свои жизни из-за какой-то влюбленности. Жаль, что вместо этого мы не читаем «Макбет».

Фрэнк коротко взглянул на меня:

– Ты знаешь, что совершенно не похожа на других девушек?

Я посмотрела на тех, что сидели напротив. Это были четыре шаблонные блондинки, которых мы с Фрэнком регулярно обсмеивали, потому что они явно тратили на подготовку к колледжу по два часа каждый день: наносили макияж, завивали локоны, приклеивали ресницы. Они вслушивались в каждое слово мисс Гретчинг и глупо улыбались каждый раз, как она произносила «родственная душа» или «настоящая любовь».