Родные гнёзда - [3]

Из книги Контарини явствует, что русский посол свободно владел татарским, персидским и итальянским языками, если объяснялся как с ним самим, так и понимал разговор жителей Дербента. Очевидно, что Контарини не только ценил знание языков и уважение к Марку в этих полудиких странах, его практическую опытность, необходимые в столь опасных и трудных путешествиях. Он вообще смотрел на русского коллегу, как на своего защитника и покровителя. В своей книге Контарини наивно признаётся, что однажды, когда Марк выехал по делам на три дня из города, «мы, бедные итальянцы, оставшись без него, натерпелись много страха».

6 апреля Марк нанял судно для переезда в Астрахань, и они благополучно вышли в море. На борту оказалось 25 душ вместе с двумя посольствами и персидскими купцами, отправлявшимися в Астрахань за товарами. Все туземцы продолжали с подозрением относиться к Контарини и его свите, и их успокоили только уверения Марка, что Контарини будто бы сын придворного врача московской великой княгини Софии Фоминичны, и что он едет в Москву искать счастья при тамошнем дворе.

Только на двадцать четвёртый день бурного плавания по Каспию, где судно едва не погибло, а пассажиры его голодали, они добрались до Астрахани. День праздника Пасхи им пришлось провести в глухих камышах, где они разговелись десятью утиными яйцами, разысканными людьми Марка, и которыми русский посол великодушно поделился с итальянцами.

В Астрахани Контарини и его трёх людей татары отказались выпустить на берег, и только по ходатайству Марка перед местным ханом их выпустили и доставили в дом, где уже находился русский посол со своей свитой. Марк Толмач таким образом, по словам Контарини, повсюду являлся его ангелом-хранителем. Влияние Марка в пограничных с Россией владениях указывало также и на то обстоятельство, что он далеко не впервые ездил по этим местам, так как имел связи даже в далёкой Астрахани.

«На другой день после нашего приезда в Астрахань, — повествует Контарини далее, — пришли к нам трое татар с лицами узкими и плоскими, как доски, и потребовали меня к хану, объявив одновременно, что Марку опасаться нечего, ибо он друг их государю, но что я, как франк, их враг и должен стать его рабом. Марк взялся отвечать за меня, советуя мне молчать и предаться совершенно его покровительству».

Опасность для итальянцев, несмотря на защиту русской миссии, всё время увеличивалась, и им объявили, что они будут проданы на рынке. Контарини пришлось заплатить за себя, чтобы не быть проданным в рабство, хану 2000 талеров, не считая всевозможных подарков. Как деньги, так и подарки ему пришлось занять у Марка и у татарских купцов под его же поручительство. Хан был удовлетворён, но на том дело не кончилось, так как татарские чиновники, пользуясь каждый раз выходом из дома русского посла, требовали с Контарини «страшным голосом и грозясь посадить его на кол», выдачи им всех драгоценностей.

Всё это, несомненно, показывает, что Марко Росс был весьма влиятельным и значительным лицом в Астрахани, если за его одним поручительством чужие люди доверили большие суммы неизвестному иностранцу и в его присутствии варвары-татары не смели тревожить его спутников.

Из Астрахани Марк с Контарини выехали 10 августа 1476 года с тем, чтобы сесть, когда едва стемнеет, на барку, стоящую на берегу Волги. «Вдруг Марк, — говорит Контарини, — окликнул меня таким голосом, что я подумал, что настал мой последний час, и велел мне сесть на коня и скакать в сопровождении одного татарина с самой отвратительной рожей». Итальянец, не противореча и ничего не спрашивая, ехал вслед за татарином двое суток. На вопрос посла татарин объяснил, что хан приказал осматривать все отходящие по Волге лодки и «если бы я был там найден, то был бы наверное задушен». Татарин скрыл Контарини на острове, куда через три дня Марк прислал за ним своего человека.

В дальнейшем путешественники двинулись вдоль берега Волги. Посол Марк начальствовал над караваном, который состоял из 300 человек русских и татар, имевших при себе 500 лошадей, как заводных, так и для прокормления в пути.

Через 15 дней пути караван переправился на другой берег и, связав плоты по 40 брёвен в каждом, привязал их к хвостам коней, которыми правили татары, и эти лошади тащили паромы.

Проехав неохватные пространства степи без дорог и жилья, послы добрались, наконец, до рубежей Рязанской области, откуда через Коломну прибыли в Москву.

Марк поместил Контарини в своём собственном доме, снабдил его всем необходимым и «именем государя своего убеждал быть спокойным и почитать себя как бы в собственном доме». Поблагодарив его за спасение жизни, Контарини просил представить его великому князю. «В скором времени я получил приказание явиться во дворец, где, после обычных приветствий, отблагодарил великого князя за внимание, оказанное мне его послом Марком, который поистине неоднократно спасал меня от великих опасностей».

Хотя венецианскому послу и объявлено было от Иоанна III, что в его воле ехать из Москвы или оставаться в ней, но необходимость расплатиться с русскими и татарскими купцами за деньги, взятые у них под поручительство Марка, вынудили Контарини послать одного из своих спутников за деньгами на родину, а самому остаться на несколько месяцев в Москве.