Родина белых медведей - [47]
В советской Арктике главная родина белых гусей — остров Врангеля. Здесь проводит лето около полумиллиона взрослых птиц — почти половина всех белых гусей, обитающих на земном шаре. Небольшие колонии и отдельные гнездящиеся пары можно встретить и на материке — кое-где на побережье Чукотки, в низовьях Индигирки и Колымы. Не исключено, что это новые, только зарождающиеся гнездовья и появлению их способствовало недавнее потепление Арктики. За пределами Советского Союза белые гуси обитают на севере Аляски и Канады, где образуют около двадцати гнездовых колоний. В Америке живет также «голубая» разновидность этих птиц (речь о ней пойдет ниже), а кроме того, еще два самостоятельных, но близких вида — большой белый гусь и белый гусь Росса.
Белый гусь такой же коренной «полярник», как белый медведь или морж. У этой птицы много интересных, а подчас даже и необычных биологических особенностей, без которых она вряд ли смогла существовать на Крайнем Севере, в арктических полупустынях и пустынях. Здешнее лето коротко, и гуси стремятся предельно использовать его, выгадывая не только дни, но и часы. Они начинают размножаться так; поспешно, что нередко откладывают яйца, еще не долетев; до мест гнездовий, там, где останавливаются пролетные; стаи. Вместе с тем если кладка почему-либо утеряна, после того как началось насиживание, полное ее возобновление уже бессмысленно: птицы, выведшиеся из таких яиц, до прихода зимы все равно не успеют окрепнуть и подняться на крыло.
Срок насиживания у белых гусей необычайно короток — всего двадцать один — двадцать два дня, в то время как у гусей других видов насиживание продолжается не менее двадцати пяти — двадцати шести дней. Очень быстро и бурно проходят у них линька оперения, рост и развитие птенцов. У большинства видов гусей старые и молодые, еще не размножающиеся, птицы линяют в разное время, а у белых гусей — почти одновременно, благодаря чему период линьки у них сильно укорачивается.
Летом на родине белых гусей нередки заморозки, даже снегопады, и птицам приходится тщательно оберегать яйца от переохлаждения. Поэтому после начала кладки они обильнее, чем другие гуси, выстилают свои гнезда растительной ветошью, а позже и пухом. Конечно, это не гагачий пух, в нем нет такой цепкости между отдельными пушинками, и к тому же он перемешан с травой и мхом. Однако и этот пух — хороший утеплитель, и когда гусыня слетает с гнезда, он какое-то время еще согревает яйца. Поражает и удивительная неприхотливость белых гусей к корму: они могут потреблять в пищу почти весь скудный набор растений, который предоставляет в их распоряжение северная природа. Белые гуси подчас обосновываются небольшими колониями и даже отдельными парами, иногда вместе с черными казарками или гагами, однако обязательно вблизи гнезд хищных птиц. На острове Врангеля, где мир пернатых беден видами, единственный опекун гусей — белая сова. Такие гнездовья мы встречали в долинах рек Гусиной, Мамонтовой, Клер. В южнее расположенных частях Арктики выбор у гусей более широк; там они ищут покровительства и у других хищных птиц. Однако подавляющее большинство их размножается в крупных, густонаселенных колониях. И это, конечно, не случайно: ведь жизнь в «общежитиях» вообще характерна для пернатых полярных стран. И в том и в другом случае усилия гусей направлены в основном к тому, чтобы защитить гнезда от хищников, в первую очередь от песцов.
Наши наблюдения в гусиных колониях обнаружили много интересных деталей. Оказывается, например, что обитатели центральных, наиболее густонаселенных участков колонии терпят от хищников гораздо меньший урон, чем птицы, обосновавшиеся на менее населенных окраинах. Так, в плотных поселениях под гусынями находилось до семи яиц, в разреженных — только до пяти. Среднее (по большому числу гнезд) количество яиц в первом случае составляло 3,5, во втором — только 3,1. Объяснить это можно просто: в тесном «общежитии» врагу гораздо труднее найти поживу и подобраться незамеченным. На его пути гораздо чаще встретится гусак, который не только отгонит грабителя от своего гнезда, но и тревожным криком обратит на него внимание соседей. Характерно, что даже при распадении колоний песцы и поморники чаще и с большим успехом атакуют именно окраины стай, где скопления птиц не столь густы.
Вообще складывается впечатление, что «нормально» устроившимся гусям песец не так уж и страшен. Хищники успешнее грабят либо разреженные поселения, либо молодых, недостаточно опытных птиц. Молодежь, впервые приступившая к размножению, легче поддается на уловки песцов; старый же, умудренный годами гусак и в том случае, если он не может рассчитывать на помощь соседей, обычно прогоняет врага.
Хищникам бывает легче действовать, если на гнездовье находятся люди, если гуси тревожатся и бывают вынуждены слетать с гнезд. Незадолго до распадения колоний один из песцов уже настолько обнаглел, что сопровождал меня почти в каждом маршруте, ходил за мной почти по пятам и не упускал оказии поживиться яйцами из гнезд, оставшихся без присмотра.
