Роботы Апокалипсиса - [86]

Первый в колонне держит автомат на изготовку. Черты лица четко выделяются на фоне серой металлической ноги танка. Солдат напряженно смотрит вперед — и похоже, совсем не замечает, что в нескольких дюймах от него несколько тонн металла. Как и у собратьев по оружию, на голове у него каска, на лбу очки сварщика, а на шее шарф. Солдат одет в тускло-серую армейскую куртку, на спине низко висит тяжелый рюкзак, на поясе патроны и гранаты, похожие на палочки; сзади, на правом бедре, болтается фляжка. Грязные серые камуфляжные штаны заправлены в еще более грязные черные ботинки.

Лидер первым заметит притаившуюся опасность; его бдительность и реакция спасут жизнь большинству товарищей. Интуиция подсказывает ему, что сейчас произойдет нечто ужасное: это видно по нахмуренным бровям и выступившим жилам на руке, которой он сжимает автомат.

Все солдаты, кроме одного, правши — они держат оружие правой рукой за деревянный приклад, а левой — за цевье. Все солдаты идут, стараясь держаться поближе к танку-«пауку». Никто не разговаривает. Все щурятся от яркого солнца. Только предводитель смотрит вперед, остальные — направо, туда, где находится фотоаппарат.

Никто не оглядывается.

Восемь солдат: шестеро мужчин и две женщины, одна из них левша. Она устало прислонила голову к раскачивающемуся сетчатому брюху танка, прижав винтовку к груди. Ствол отбрасывает тень на лицо, так что виден только один закрытый глаз.

В долю секунды между предупреждающим криком командира и тем, как начнется ад, танк-«паук» по имени «Гудини» выполнит стандартную процедуру — сядет, чтобы прикрыть собой людей. А металлический штырь, к которому крепится сетка, разрежет щеку женщины-левши, оставив ей шрам на всю жизнь.

Однажды я скажу ей — не кривя душой, — что со шрамом она стала еще более красивой.

Третий человек в колонне — высокий, с выпирающим кадыком, в скособоченной каске. Это инженер отряда, и поэтому его каска отличается от других — к ней прикреплена куча линз, антенн и еще более диковинных сенсоров. На поясе висят разные инструменты — мощные плоскогубцы, побитый мультиметр, портативный газовый резак.

Инженер слишком высокий и неуклюжий, но в бою его задача — осторожно выдвинуться вперед, а затем, управляя полуавтономным шеститонным танком, уничтожить скрытые цели. Через девять минут с помощью резака инженер прижжет страшную рану на теле своего лучшего друга, но тот умрет, потому что инженер слишком медленно возвращался к «Гудини».

После войны инженер каждый день пробегает по пять миль. Во время пробежки он вспоминает лицо друга и все прибавляет ход.

А когда боль становится почти невыносимой, он бежит еще быстрее.

На заднем плане — дом из шлакоблоков с покосившейся водосточной трубой и крышей, засыпанной листьями. Обшивка из рифленого металла покрыта щербинами. Виднеется запыленное окно с треугольной дырой в стекле.

За домом лес; деревья размыты — их качает сильный ветер. Кажется, что они отчаянно машут ветвями, пытаясь привлечь внимание солдат, предупредить их о грозящей опасности.

Все солдаты идут, стараясь держаться поближе к танку-«пауку». Никто не разговаривает. Все щурятся от яркого солнца. Только предводитель смотрит вперед, остальные — направо, туда, где находится фотоаппарат.

Никто не оглядывается.

Во время похода на Аляску наш отряд потерял двоих солдат. Когда мы вступили в зону вечной мерзлоты и враг был уже в пределах досягаемости, нас осталось шестеро.

Кормак Уоллес, ВИ: АСЛ, 217

Часть пятая ВОЗМЕЗДИЕ

«Мне нравится представлять, что где-то есть (непременно должна быть!)

Кибернетическая экосистема,

Где мы, избавившись от забот,

Стали частью природы,

Вернулись к млекопитающим,

Нашим братьям и сестрам,

И за нами, с нежностью и заботой,

Наблюдают машины».

Ричард Бротиган, 1967

1 Судьба Тиберия

«Если мы бросим Тиберия, то кое-что утратим — наш человеческий облик».

Джек Уоллес

Новая война + 2 года и 7 месяцев

Спустя почти три года после часа ноль Армия Серой Лошади подошла к врагу на расстояние удара — мы добрались до Полей сбора разведданных «Рагнарек». Там нас ждали испытания, с которыми нам еще не приходилось сталкиваться. Можно сказать, что мы оказались совершенно не готовы к тому, что нас там ждало.

Кормак Уоллес, ВИ: АСЛ, 217

— Тиберий, огромный африканец, лежит на спине, тяжело дышит, по его телу идут судороги, во все стороны летят окровавленные комки снега, от разгоряченного тела поднимается пар. Он самый большой и самый смелый солдат в нашем отряде, но все это не имеет значения, когда из снежной круговерти возникает кошмар и начинает поедать Тиберия живьем.

— О боже! — рычит Тиберий. — Боже мой!

Десять секунд назад раздался резкий треск, и Тиберий упал, а остальные сразу же попрятались за холмом. Где-то, скрытый бураном, засел снайпер, и теперь из-за него Тиберий лежит на ничейной земле и истошно вопит.

Джек застегивает ремешок на каске.

— Сержант? — спрашивает Карл, наш инженер.

Джек молча потирает руки и начинает взбираться по холму. Я хватаю брата за руку.

— Куда ты, Джек?

— Спасать Тиберия.

Я качаю головой.

— Ты же знаешь, что там ловушка. Такой у них метод — они играют на наших чувствах. У нас только один выход.