Роботы Апокалипсиса - [79]

Парень похож на боевого пилота из будущего. А рядом с ним я в порванном и заляпанном грязью армейском камуфляже. Точно не знаю, кому из нас должно быть стыдно за то, как одет этот парень, но ясно одно: за него стыдно мне.

— Думаешь, будет война? — спрашиваю я.

Бросив взгляд на меня, он продолжает любоваться окрестностями.

— Возможно. Этим занимается Лонни Уэйн. Он нам сообщит.

— Ты ему доверяешь?

— Я ему жизнью обязан.

— А-а-а.

По небу летит стая птиц, и солнечные лучи сверкают, отражаясь от крыльев, словно радуга в луже нефти.

— Вид у вас, ребята, суровый, — замечает Жаворонок, указывая тростью на мой отряд. — Вы кто, солдаты, что ли?

Я смотрю на своих товарищей. Леонардо. Черра. Тиберий. Карл. Они разговаривают, ждут, когда вернется Джек. Их движения уверенные, расслабленные. Последние месяцы сковали нас, так что мы уже не просто отряд — мы семья.

— Не-а, просто уцелевшие. Мой брат Джек — солдат, а я потащился за ним просто для смеха.

— А-а-а.

Поверил он мне или нет, понять невозможно.

— Где твой брат? — спрашивает Жаворонок.

— На военном совете, с Лонни и остальными.

— Значит, он из этих.

— Каких — «этих»?

— Ответственных.

— Да, так говорят. А ты другой?

— У меня свои дела, у стариков — свои.

Жаворонок указывает тростью — за нашими спинами стоит ряд из нескольких десятков машин, которых местные называют «танки-пауки». Каждый ходячий танк высотой примерно восемь футов, и у каждого четыре ноги с прочными синтетическими мускулами. Конечности сделали роботы, а все остальное на танки пересадили люди — у большинства машин танковые башни и крупнокалиберные пулеметы, но я вижу один танк с кабиной и ножом бульдозера.

Что тут скажешь? На войне мы используем все, что попадется под руку.

Робы не атаковали Серую Лошадь с самого начала — чтобы добраться сюда, им пришлось эволюционировать. То есть сначала они отправили сюда ходячих разведчиков. Некоторых разведчиков поймали, часть из них распотрошили и собрали заново. Армия Серой Лошади предпочитает использовать в бою захваченных роботов.

— Так это ты придумал, как удалять мозги танкам-паукам? — спрашиваю я.

— Ага.

— Ну дела. Ты что, ученый?

Жаворонок смеется.

— Механик — тот же инженер, только в джинсах.

— Вот черт.

— Точно.

Я бросаю взгляд на прерию и вижу что-то странное.

— Эй, Жаворонок.

— Угу?

— Ты живешь здесь, так, может, разъяснишь мне кое-что?

— Не вопрос.

— Что за хрень там творится?

Жаворонок смотрит, куда я указываю, видит сверкающий металл, текущий по траве, словно река, затем, выплюнув табак, делает своему отряду знак тростью.

— Это наша война, братишка.

Замешательство. Смерть. Трава слишком высокая. Дым слишком густой.

Армия Серой Лошади — все жители города, способные держать оружие, мужчины и женщины, молодые и старики. Тысяча с небольшим солдат. Они тренировались несколько месяцев, и почти у каждого есть оружие — но как только из травы возникают машины-убийцы и вцепляются в людей, начинается хаос.

— Держитесь поближе к танкам, — говорит Лонни. — Не отходите от старого «Гудини», и все будет в порядке.

Неровным строем танки-«пауки» ковыляют по прерии. Массивные ноги сминают траву и глубоко уходят во влажную землю, так что за танками остается след. На каждом танке сидят несколько солдат с оружием наготове.

Мы идем воевать с тем, что прячется в траве. Что бы там ни было, врага нужно остановить, пока он не добрался до Серой Лошади.

Я со своим отрядом иду за танком под названием «Гудини». На башне Джек и Жаворонок. По бокам от меня топают Тиберий и Черра. В лучах утреннего солнца черты лица Черры кажутся особенно резкими. Она похожа на дикую кошку, стремительную и яростную. И прекрасную, добавляю я про себя. Карл и Лео чуть позади. Мы пытаемся не отставать от танков — нашего единственного ориентира в бесконечном лабиринте высокой травы.

Двадцать минут мы топаем по равнине, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь и понять, что нас поджидает. Наша главная задача — остановить наступление машин; второстепенная — защитить стада, которые живут здесь, основной источник пищи для жителей города.

Мы даже не знаем, какие роботы нам противостоят, — ясно только то, что они новые. Наши друзья-робы умеют преподносить сюрпризы.

— Эй, Жаворонок, — говорит Карл, — почему танк называют «пауком», если у него только четыре ноги?

Жаворонок смотрит сверху вниз.

— Потому что это лучше, чем «четвероногий ходун».

— Не думаю, — бормочет Карл.

После первого взрыва в воздух летят комки земли и трава; раздаются вопли. Стадо буффало в панике проносится мимо нас, и все вокруг гудит от вибраций и шума. Хаос наступает мгновенно.

— Что там, Джек? — кричу я. Сидя на башне танка, он вращает тяжелое орудие в разные стороны. Управляет машиной Жаворонок. Рука в перчатке крепко сжимает веревку, обмотанную вокруг корпуса, — сейчас парень похож на ковбоя на родео.

— Пока ничего, братишка, — отзывается Джек.

Несколько минут врага мы не видим и слышим только вопли.

Затем что-то приближается к нам из зарослей пожелтевшей травы. Развернувшись, мы целимся на звук — но это оказывается огромный мужчина-оседжи: сопя и отдуваясь, он тянет за собой какого-то парня, ухватив его за окровавленные руки. Раненый без сознания и выглядит так, словно в него попал метеорит — в бедре глубокий кровоточащий кратер.