Робот «Чарли» грабит банк - [12]

— Ну, и каково впечатление?

— Скучища невероятная! «Чарли» в течение целого вечера очень противным тонким голосом читал монологи из трагедий Шекспира.

— Голос «Чарли» был, значит, высоким?

— Я же говорю, почти дискант, да еще визгливый. Аж в ушах звенело.

— Ну, а держался он как?

— Держался почти как человек. Вот это-то и было удивительным…

— Спасибо вам, миссис Портер. Я попробую все-таки поискать вашего супруга в «Бумеранге».

— Передайте ему тогда, чтобы он немедленно шел домой, если не хочет ночевать на улице.

— Попробую даже привести его сам.

Гарри Портер, видимо, завсегдатай «Бумеранга». Как только Мэйсон спрашивает о нем у бармена, он тотчас же указывает на обрюзгшего бородатого мужчину за одним из столиков в углу бара. Перед ним почти порожняя бутылка виски, баллон с содовой водой, остатки какой-то закуски на тарелке.

Ральф Мэйсон медленно подходит к его столику:

— Разрешите, мистер Портер?

— Это ты, Дик? — сонно щурит на него глаза Портер. — Опять ты называешь меня мистером? Брось ты это! Зови, как прежде, Гарри и не злись, что я отказался от твоих гастролей… Это все из-за «Чарли», черт бы побрал этого робота! А ты все еще в иллюзионистах?

— Не совсем, — неопределенно отвечает Мэйсон, решив, что, может быть, и к лучшему, что Портер его с кем-то путает.

— То есть как это — не совсем? — повышает голос Портер. — Ты и сейчас у меня двоишься, а я хорошо помню твой номер: «Раздвоение личности». Большой успех имел в свое время! Как это тебе удавалось? А где костюмчик такой шил? В Вашингтоне или в Нью-Йорке?

— В Нью-Йорке? Ну, а этот «Чарли», я вижу…

— Да что вы все «Чарли» да «Чарли»! А ведь он, если хочешь знать… Э, да что теперь об этом!.. Об этом я, к сожалению, вообще… Ну, ты вот что, Дик, ты меня об этом…

— А кто тебя об этом? Давай-ка лучше расплачивайся, и я провожу тебя домой. А если у тебя нет денег…

— Как — нет денег? Да я никогда еще не имел столько денег! Эй, бармен!

На свежем воздухе Портер как будто бы немного приходит в себя, хотя шатает его, как на палубе рыбацкой шхуны в штормовую погоду.

— Ты вот что, Дик… ты меня не только до дома, но и зайди, пожалуйста, вместе со мной, а то как бы Мэри меня не поколотила…

— Не бойся, не поколотит. Я уже был у нее и обещал привести тебя. А чего это ты таким богатым стал?

— Об этом тоже не спрашивай. Это я тоже не могу… За это меня… Да иди ты к черту, Дик! Не приставай с расспросами…

— А я тебя ни о чем и не расспрашиваю, — обижается Мэйсон. — Я не из любопытных.

— И вообще — ты кто? Ты ведь и не иллюзионист вовсе… Ты жонглер! Теперь я точно вспомнил.

— А я и не говорил тебе, что я иллюзионист. Это ты сам с пьяных глаз…

— С каких пьяных глаз? Смотри не ляпни это при Мэри. Она ведь думает, что я в «Летучей мыши»! У меня там ремонт…

— А зачем тебе этот ремонт, Гарри? Хорошее еще помещение. Зря деньги только…

— Так не за свои же… Стал бы я разве за свои?.. Опять ты за свое, Дик! Опять выпытываешь?.. Постой, постой, а ты не из полиции ли?

— Из какой полиции, Гарри? Ты, я вижу, совсем спятил! Вот твой дом. Иди теперь один. Пусть из тебя Мэри хмель выбьет, у нее, кстати, настроение сегодня для этого вполне подходящее.

12

Рано утром на следующий день Ральф Мэйсон вызывает к себе своего помощника:

— Ну, Чарльз, удалось вам узнать что-нибудь?

— Труппа лилипутов, которой вы интересуетесь, сэр, гастролирует сейчас где-то на севере, в Северной Дакоте или в соседнем штате. Я сейчас уточняю это через Панамериканское театральное общество. У них есть подробное досье почти на всех профессиональных актеров.

— И вы думаете, что на лилипутов тоже?

— У них ведь профессиональная труппа, к тому же, говорят, талантливая.

— А если окажется, что у кого-то из актеров псевдоним, то непременно спросите и подлинную его фамилию.

— Ну, это уж само собой. А вам обязательно список всей труппы? Может быть, лучше запросить сведения только на того, кто конкретно вас интересует? Это ускорило бы получение ответа.

— Нет, Чарльз, это нежелательно. Надеюсь, вы понимаете, почему?

— Догадываюсь, сэр.

— Ну, а как обстоит дело с доктором Клифтоном? Вы вызвали его?

— Да, сэр. Он уже прибыл и ждет, когда вы его примете. Можно пригласить?

— Просите.

Антони Клифтон держится теперь гораздо увереннее. Это чувствуется и по голосу его, и по жестам. Да и одет он уже не так скромно, как в тот раз. На нем модный костюм из дорогой материи. На руке — массивные золотые часы, которых прежде не было.

— Вы не сообщили мне в прошлый раз, доктор Клифтон, что служите у Питера Дрэйка, репутация которого вам, наверное, известна. Может быть, вы объясните мне, почему не сделали это? — поздоровавшись с Антони, как со старым приятелем, очень корректным тоном спрашивает его следователь федеральной прокуратуры.

— Я не сообщил вам этого, мистер Мэйсон, только потому, что вы меня об этом не спросили, — спокойно отвечает Клифтон. — А какую, кстати, репутацию мистера Дрэйка имеете вы в виду? Я знаю, что о нем ходят слухи как о главаре местной мафии. Но в таком случае объясните мне, пожалуйста, почему он не за решеткой?

— Ну, видите ли, — мнется Ральф Мэйсон, — все это не так-то просто…