Роберт — хранитель железа - [3]

Тим подполз к другому краю кабины и увидел под ней человечка. Тот лежал прямо на земле. Тело его походило на тонкий металлический цилиндр и блестело, руки — железные палочки, вместо суставов железные шарики. Человечек повернул свою круглую железную головку и блестящими, как бусинки, чёрными глазками уставился на Тима. Ноги человечка были придавлены кабиной и под её тяжестью ушли в землю.

— Ты кто? — решился спросить Тим.

— Не задавай глупых вопросов! — фыркнул человечек. — Лучше помоги мне отсюда выбраться.

Перепуганный Тим вскочил и попытался приподнять угол кабины, но это оказалось ему не под силу.

— Поищи рычаг, иначе ничего не выйдет, — посоветовал человечек.

— А ты ещё потерпишь? — засомневался Тим.

— Думаешь — нет? — самоуверенно ответил человечек.

Тим стал поспешно искать рычаг. Он больно ударился головой о край какой-то раковины, когда пролезал между грудами жестяных обрезков, чтобы добраться до куска трубы. Но оказалось, что это тяжёлая чугунная сточная труба, и ему её не поднять. Наконец, чуть подальше, Тим нашёл прямую цинковую трубу, которая вполне могла послужить рычагом.

Но вот беда — конец трубы никак не пролезал под край кабины.

— Сделай подкоп, — скомандовал человечек. — Да пошевеливайся, у меня уже ноги немеют!

Тим до тех пор скрёб ногтями затвердевший дёрн, пока не показался песок. Песок забился под ногти. Наконец трубу удалось просунуть под край кабины. Двумя руками Тим приволок кусок рельса и подложил его под рычаг. Теперь, когда Тим поднатужился и изо всех сил нажал, край тяжёлой кабины чуть-чуть приподнялся.

Человечек под кабиной ожесточённо забарахтался.

— Ещё хоть один милли-миллиметр, если можно, — попросил он. — Мне никак не повернуть правую ступню, чтобы вытащить пятку.

Тим оторвался ногами от земли и всей своей тяжестью повис на рычаге. Кабина стала со скрипом покачиваться вверх-вниз.

Раз! — и человечек выскочил из-под кабины, сел на землю и обеими руками начал поворачивать правую ступню, которая почему-то с трудом поддавалась. Взгляд его скользнул по Тиму.

— Теперь можешь слезть, — заметил человечек. — Только обезьяны раскачиваются целый месяц, пока не шлёпаются вниз.

Тим опустил ноги и разжал руки, сжимавшие рычаг. Кабина встала на своё место, рычаг вторым концом так ударил по дверце, что она загрохотала, и со стуком упал на землю. Тим наклонился, чтобы поднять его.

Человечек в недоумении посмотрел на Тима.

— Ты что — собираешься ещё что-нибудь поднимать? — спросил он.

— Да нет. Отнесу его туда, где взял, — объяснил Тим.

— Зачем? — удивился железный человечек.

— Затем, что там я его взял и, значит, там его место, — ответил Тим.

Человечек перестал вертеть ступнёй.

— Может, с мягкими вещами так и надо поступать, — поучительно сказал он. — А с железом — по-другому, железо куда упадет, там его и место. Думаешь — нет? Оставь лом и больше его не трогай. Раз он захотел туда упасть, пусть там и лежит.

И Тим оставил лом лежать там, куда он упал.

— Здесь только он передвигает вещи, — показал человечек на стоявший под крышей подъёмный кран. — И большей частью делает это глупо. Знаешь, как я оказался под кабиной? Думаешь, такой уж я растяпа, что сам лезу куда не следует?

— Не думаю, — смущённо произнёс Тим.

— Однако мог подумать, потому что ничего ты про эти дела не знаешь, — наставительно сказал человечек.

— Как же ты там очутился? — осведомился Тим и присел, чтобы поближе разглядеть собеседника.

Человечек блестел с головы до ног, словно был из полированного железа. Круглая голова его проворно вертелась на тоненькой палочке-шее. Пальцы тоже были тоненькими, с маленькими загнутыми ноготками. Человечек складывался и распрямлялся на шарнирах и его движения были, пожалуй, несколько резковаты, как у птицы. Время от времени он шевелил правой ступней — она поворачивалась с трудом.

— Придётся, видимо, чуть-чуть отпустить гайку, а то плохо двигается, — показал человечек на ступню.

Только сейчас Тим заметил на ноге человечка, примерно у щиколотки, крошечные блестящие гайки.

— Хочешь знать, как я там очутился? — спросил человечек. — Во всем виноват вот этот, — махнул он рукой в сторону крана.

— Крух, крух! — в свою очередь произнёс кран. Ему было ни жарко, ни холодно от того, что о нём думают. Он как раз набрал полную пасть полос белой лужёной жести, высоко поднял их и швырнул в пустой металлический вагон. Раздался прямо-таки небесный перезвон, который ещё долго звучал под крышей.

— Шёл сюда и грохотал до тех пор, пока рельсы его несли, — продолжал человечек. — В зубах держал этот вот, гляди, обломок корабля. В вагон эта махина не влезла, так он решил, стало быть, в сторонку её кинуть. Мог бы и посмотреть, куда бросает! Думаешь — посмотрел? Швыряет как дурной, куда попало, будто не видит, этак недолго другому и в голову угодить. Как запустил, так все вещи, что полегче, и разлетелись в стороны. Я как раз проходил здесь, когда это случилось. Вот тут-то эта кабина взлетела в воздух, опрокинула меня на землю и придавила.

Тим посмотрел туда, куда указывала рука маленького железного человечка. Совсем рядом стояла каюта корабля, вся в ржавых разводах, с дырами вместо иллюминаторов. Дыры были чёрными и круглыми. Падая, каюта одним краем вошла в землю и от этого немного скособочилась.