Ривер - [22]

Ривер вернулся, когда она засовывала все вещи назад в рюкзак.

— Один из наших компаньонов потерялся, но целительные силы Тавина восстановилась. Я приведу его сюда…

— Нет. — Харвестер сухо сглотнула. — Я говорила тебе.

— Ты больше не слепая.

Нет, она не была слепой. Но Харвестер находилась на милосердии слишком многих людей, и мысль о том, что другой незнакомец будет её касаться, направляя в неё силу…

— Харвестер, — сказал тихо Ривер, — даже если ты не позволишь ему себя исцелить, тебе нужно поесть.

— Я знаю. — Если она не поест, пройдут недели, прежде чем она сможет делать базовые вещи, например, чувствовать Хэрроугейты, не говоря уже об отращивании своих крыльев.

Тут бы они не протянули и до конца этой недели. И даже если Харвестер не волновала собственная жизнь, она не могла всех осуждать на смерть из-за своего упрямства. Или страха.

Харвестер моргнула в полном шоке. Неужели она только что подумала о жизни других, а не только о своей? Может, ангельская доброта Ривера просачивалась в неё, как вызывающий зуд порошок в кожу? Великолепно.

Теперь Харвестер разрывалась между чувством радости и желанием принять душ. Она смогла выжить только потому, что всегда была жестокой. Доброта убивала людей.

— Харвестер?

Правильно. Соберись. Ты провела пять тысяч лет в Шеуле, и только пять месяцев на площадке пыток папочки. Не будь дурочкой.

— Да, — ответила Харвестер резко, удивляя даже саму себя. — Я сделаю это. Я поем. — Она встала, надеясь, что он не заметил, как её качает.

Ривер заметил.

— Ты в порядке? Мы можем задержаться здесь ещё на несколько минут.

— Мне не нужна твоя жалость, — рявкнула Хавестер, понимая, что ведёт себя как сука, но не знала, как вести себя иначе.

Ох, она вспомнила, как была доверчивым, покладистым ангелочком, но те времена давно уже прошли и стены, которые она соорудила, когда Эрниет её уничтожил, превратились в непробиваемый барьер.

— Я не жалею тебя, Харвестер.

— Он говорит, а в голосе его сквозит жалость. — Она отмахнулась. — Неважно. Мы можем идти? Я поем снаружи. С тобой рядом, — добавила Харвестер и сразу же об этом пожалела.

Это прозвучала жалостно и трогательно, и она поклялась, что если Ривер скажет что-то хорошее прямо сейчас, она разорвёт ему глотку своими клыками.

Пытаясь прочитать его мысли, что никогда не было трудностью, Харвестер взглянула на Ривера.

Высокий и невероятно мускулистый, с телом, ради которого стоило умереть, и светлой гривой вьющихся волос, за которую женщина готова убить.

Добавить к его прекрасному внешнему виду глубокие сапфирово-синие глаза, рот, который заставит даже ангела воображать грязные делишки, и опасную дозу непреодолимой сексуальности — и Ривер был образцом мужской красоты.

Потом ещё его крылья. Сейчас они были спрятаны, но крылья Ривера были просто великолепны. Пышные и чисто белые с синевой на кончиках хрупкие перья, они заставляли Харвестер желать их испачкать, катаясь с Ривером по полу.

Сражаясь или трахаясь с ним, неважно. Но лучше, чтобы и то, и другое одновременно.

— Ты закончила оценивать меня?

Ох, Харвестер могла оценивать его весь день. Даже среди ангелов, у которых была внешность супер моделей, Ривер был особенным. Низкочастотный поток силы окутывал воздух вокруг него, что-то, что Харвестер ощущала под кожей как ласку.

— Я размышляла над тем, как ты мог пробраться в крепость Сатаны, если не можешь заряжать здесь свои силы. — Протянув руку, она скользнула пальцем вниз по центру его груди в футболке и по его рельефному прессу.

Ривер был до ужаса горяч, и Харвестер возмущало, как быстро он заставил её им восхищаться.

— А ещё мне интересно почему ты не излучаешь неприятное ангельское свечение, которое бы привлекло каждую нечисть в Шеуле.

— Ты делаешь всё так, чтобы тебя было невозможно полюбить. — С непроницаемым выражением лица, Ривер схватил её руку и убрал прочь. Ершистый придурок. — На мне есть парочка шеульских отродий. С их помощью я могу извлекать из Шеула силу, которая усиливается с помощью желёз лашеров, имплантированных мне под крылья, чтобы приглушить ангельское свечение.

— Впечатляюще, — пробормотала Харвестер, и её обрубленные крылья болезненно затрепетали. — И изобретательно.

Ривер слегка повёл мощным плечом.

— У меня есть парочка довольно изобретательных друзей.

Друзей. Зарождающаяся боль от чего-то — может, зависти, — уколола Харвестер. Когда она была окрылённым ангелом, у неё было много друзей и лучший друг Энриет.

Тогда Харвестер была счастлива. Сможет ли она ещё когда-нибудь стать счастливой? Харвестер уже давно рассталась с мечтой о нормальной жизни, но если это было возможно… чёрт, у неё за спиной было пять тысяч лет порочной жизни, от которой нужно было избавиться, и она даже не знала с чего начать.

Выбраться отсюда было бы хорошим началом.

— Значит ли это, что ты такой же сильный здесь, в подземелье, как и наверху? — Скажи да. «Нет» означало бы, что их шансы выбраться отсюда ничтожны.

— Даже близко нет, — ответил Ривер, и её сердце упало. — Я не могу регенерировать мою силу также быстро, и когда я её использую, результат может быть непредсказуем. — Наклонившись, он схватил рюкзак. — Я надеялся, что у тебя в запасе есть немного силы.