Ритуальное убийство на Ланжероновской, 26 - [59]

Шрифт
Интервал

    Займёмся обвинительной речью и вы увидите, до какой степени, по моему твёрдому убеждению, не пытаясь даже продумать и проверить до конца, каким образом строится обвинение против господина Маковского, прокурор сказал – «глас народа – глас Божий», что народ в городе шумит, требует наказания «этих жидов – живодёров», «они распяли нашего Христа». (Марк Гольдштейн хотел сказать, что Иисус сам  был евреем, и выступал как сектант против существующей в те времена официальной иудейской религии, но передумал, не хотел втягивать аудиторию в теологический спор).

    Получается, что обвинение строится на мнении толпы, а не на Законе. Что говорил обвинитель, что Антонина Стрижак, бедная женщина, и сама не твёрдо знает, где её дети находятся в данное время. Это мотив обвинения? Я Вас спрашиваю, уважаемые господа присяжные заседатели?

    Гражданский истец утверждает, что данное дело - предумышленное  убийство, значит  люди  заранее обдумали, договорились. Что в подтверждение этого – найденная в доме Маковского при обыске записка Главного раввина Центральной синагоги. Но где убили, в каком месте, почему таскали туда-сюда большой тяжёлый чемодан, где следы крови на месте убийства, когда ни крови, ни самого места убийства нет и быть не может, потому что не было самого убийства.  Защита имеет право защищать, имеет право обвинять, но не имеет права привлекать людей к суду за недобросовестное или, чего хуже, за предвзятое отношение к подозреваемому. Я не могу привлечь их на скамью подсудимых ибо это зависит от прокурора, от власти, а не от защиты.                                                       

    Господа. Полицейские чины под давлением не самой лучшей и не самой многочисленной части нашего общества раздули это дело, нет и не может быть веры к таким блюстителям порядка, но один из них, следователь, Никита Савельевич Заруба, ни в одном из документов следствия не написал, что доказано о виновности Маковского в похищении и убийстве Варфоломея Стрижака.  

    Господа, когда я защищаю дело, особенно такое сложное, ответственное, мне некогда думать о том, чтобы с кем-нибудь спорить, кому-нибудь сказать неприятность, колкость, ни прокурору, ни следователю, ни истцу – это ни к чему, потому что это только отвлекает ваше внимание от дела. Я буду строго корректен, приличен, если я скажу в мягкой форме, что, к сожалению, тот или другой участник дела, не закрепил тех следов, которые было необходимо легко сделать? Что же Вы видите? Где труп? Где место убийства? Где следы крови? Где свидетели убийства? Где экспертиза почерка Главного раввина? Кто, как и когда  передал Маковскому записку от раввина? Почему верят в какую-то записку, если она написана Главным раввином на русском языке с грамматическими ошибками?                                 

    Обратите внимание, господа присяжные заседатели, на стиль записки, которая выдвигается обвинением, как доказательная сторона. Слово «Бог» в записке повторяется полным написанием и с маленькой буквы. Это недопустимо по еврейским религиозным  источникам. Я уже не говорю про грамматические ошибки. Как-то: «русский» с одним «с», «миссия» с одним «с», «деение» - вообще безграмотно и т.д.                              

    Масса провалов в следственном деле.

    Можно ли принимать серьезно слова истца, сказавшего:

 «Дело Вашей совести обвинить или нет подсудимого, но нужно признать факт ритуальных убийств, если не Маковский, то вообще евреи виноваты в убийстве мальчика в ритуальных целях».

    Я отмечаю каждую мелочь, каждую подробность. Это очень важно в таком деле.

    Обвиняющая сторона не раз останавливалась на «известных фактах ритуальных убийств», ссылаясь на  дела средневековья. В те мрачные времена мракобесия сжигали на кострах не только евреев, виноватых в «ритуальных убийствах», но и ведьм-женщин, привлекаемых по наветам заинтересованных мужчин в уничтожении неугодных им женщин. За последние 200 лет ни одно «дело по ритуальному убийству» не было доведено до логического конца, не было доказано его осуществление. И самое удивительное, что упоминалось здесь даже дело Бейлиса, как доказательство возможного использования «ритуаль-ного убийства» христианских младенцев для использования их крови при изготовлении мацы. Дело Менделя Бейлиса  закончилось полным провалом следствия и судебной системы. Дело это тянулось более двух лет. Мендель Бейлис просидел в тюрьме по кровавому навету два года, но в конце-концов все виновные в убийстве мальчика, Андрея Ющинского, были осуждены и посажены в тюрьму на большие сроки.

    Как же можно ссылаться на «ритуальное убийство» киевского мальчика Андрея Ющинского, если действительные убийцы, и совсем не евреи, а обыкновенные бандиты и убийцы, понесли заслуженное наказание судебной системой Российского правосудия.

    Здесь на суде выступали служители церкви и ни один не сказал, что в еврейском вероучении есть хоть малейшее указание на то, что позволяло бы употребление  христианской  крови. И в эти дни, когда  многие  испытывают страдания, как  и  я, пусть знают, пусть  помнят, пусть они передадут своим детям, что православная церковь относится к евреям милостиво, что она знает об их законах и ничего дурного в них не нашла, ничем не оскорбила, ничем не задела их религии. Я горд, господа присяжные заседатели тем, что могу высказать это христианам, могу сказать, что среди всего, что пережито мною, это были минуты счастья.


Рекомендуем почитать
Тайна высокого дома

«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.


Дело покойного штурмана

Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .


Чернее ночи

От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.


Человек в маске

Продолжение приключений Сеньки Козыря и его подельников в Томске — сибирских Афинах.


Искусство убивать. Расследует миссис Кристи

Знаменитая писательница, автор детективов Агата Кристи переживает сложный период: она потеряла мать – близкого ей человека, а муж тем временем увлекся другой женщиной и хочет оставить семью. Новая книга не пишется, одолевают горькие мысли, и в этой ситуации видится только один выход. Миссис Кристи в отчаянии, ей кажется, что она теряет связь с окружающим миром. Ее не покидает ощущение надвигающейся опасности… Однажды писательница спускается в лондонскую подземку, и чья-то рука подталкивает ее к краю платформы.


Ситуация на Балканах. Правило Рори. Звездно-полосатый контракт. Доминико

Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.