Ритуал первый: Образ зверя - [37]

Чайлд был потрясен. Ноги у него подкашивались, ему пришлось сесть на землю, чтобы хоть немного прийти в себя. Он не раздумывал, возможно такое или невозможно. Это просто было. Здесь-то и крылось самое страшное, угрожавшее его представлениям о порядке, царящем во вселенной. Несколько минут спустя он взял себя в руки и принялся за дело. Клейкой лентой он связал спящим руки за спиной и для верности обмотал ею же несколько раз лодыжки. Затем, тщательно заклеив им рты, он положил парочку на бок лицом друг к другу и остатками клейкой ленты с&язал их вместе, намотав ленту вокруг шей и лодыжек. Когда работа была закончена, он весь взмок от пота. Чайлд оставил их лежать на поляне, надеясь, что они будут счастливы вместе. А им следовало бы быть счастливыми эти последние часы, поскольку волкам он намеревался перерезать глотки.

Детектив угрюмо зашагал по направлению к поместью. Через пять минут показался силуэт стоящего на вершине холма дома. Приблизившись к нему слева, Чайлд остановился, едва не выстрелив от неожиданности из револьвера, — прямо перед ним мелькнула фигура в длинной старинной одежде. Женщина вышла из тени на освещенную луной полянку и скрылась в чаще леса.

Третий раз за эту ночь его прошиб пот. Это была Долорес или женщина, играющая роль ее призрака. Но зачем актрисе находиться там, где ее никто не видит? Ведь никто же не знает, что он здесь. По крайней мере, он на это надеялся.

Может быть, как раз сегодня в доме прием и барон, решив попугать гостей, нанял какую-то женщину, загримировав ее под Долорес?

Перед домом, кроме «роллс-ройса» барона, стояло еще пять машин. На посыпанной гравием подъездной дорожке разместились два «кадиллака», «линкольн», «корд» и «дюзенберг» 1929 года выпуска. В боковых пристройках было темно, центральная же часть дома была залита ярким светом.

Глэма нигде не было видно.

Чайлд обогнул дом. К стене пристройки примыкал увитый виноградом трельяж, который давал возможность без особого труда забраться на балкон второго этажа. Балконная дверь была закрыта, но не заперта на щеколду. В комнате было темно, жарко и пахло чем-то затхлым. Чайлд ощупью продвигался вдоль стены, пока не нащупал дверь. Она вела в чулан, набитый заплесневелой одеждой.

Детектив опять пошел вдоль стены, пока не обнаружил еще одну дверь. Она вела в тускло освещенный лунным светом из окна коридор. Чайлд включил маленький, тонкий, как карандаш, воровской фонарик. Миновав лестницу, ведущую на верхний и нижний этажи, он толкнул дверь в другой коридор. Здесь царил полный мрак. Освещая себе путь фонариком, он вошел.

Внезапно ему почудилось, что позади него кто-то шепчется. Постояв немного, он понял, что там никого нет — его подвело разыгравшееся воображение.

В конце длинного коридора его ждала запертая дверь. Пришлось воспользоваться отмычкой. Пока он возился с замком, несколько раз ему казалось, что он слышит у себя за спиной шаги и чужое дыхание, пот заливал ему глаза, струйки бежали по ребрам.

Когда дверь открылась, в глаза ему ударил резкий свет и откуда-то пахнуло холодом. Только он успел выйти в освещенный коридор, как слева в дальнем конце прохода что-то мелькнуло. Чайлду показалось, что это был шлейф платья Долорес. Он — насколько это было возможно в кроссовках — бесшумно бросился бежать по выложенному мраморными плитами коридору. Коридор круто сворачивал вправо, Чайлд затормозил и осторожно заглянул за угол. В дальнем конце коридора лицом к нему стояла высокая черноволосая женщина — он уже видел ее однажды на портрете над камином. Женщина приветливо кивнула, судя по всему, именно ему, Чайлду, раз больше никого в коридоре не было, и скрылась за поворотом.

Чайлд растерялся, ему показалось, что сами стены вокруг него закачались. И снова — бегом по коридору, и снова — поворот; на этот раз темный шлейф мелькнул в дверях какой-то комнаты в самой середине очередного, уже третьего по счету, коридора.

Дверь вела в темную комнату. Пошарив рукой по стене, детектив нащупал выключатель, повернул его. Загорелась лампочка в торшере, стоящем возле огромной кровати под балдахином. Чайлд плохо разбирался в мебели, но он сумел определить, что кровать была сделана в стиле какого-то из Людовиков, скорее всего Людовика Четырнадцатого.

Остальная обстановка соответствовала кровати. В самом центре комнаты из лепной розетки в потолке свисала массивная хрустальная люстра.

Стены были обшиты белыми панелями; одна из них прямо у него на глазах поворачивалась, закрывая какой-то ход или лаз. Других дверей в комнате не было.

Но разве привидению, чтобы попасть из комнаты в комнату, нужно открывать двери? Разве они пользуются потайными ходами?

Может, и пользуются, если только они вообще существуют.

Однако у Чайлда не было никаких свидетельств того, что Долорес — кто бы она ни была — призрак.

Если эту женщину подослал Игеску, то она специально привела его сюда к этому потайному проходу. В статье из коллекции Хипиша говорилось, что в старинной части дома в стенах имелись потайные проходы, что были даже подземные ходы, ведущие в лес. Дон дель Осоройо специально устроил их при строительстве дома, поскольку жил в постоянном страхе перед бандитами, индейцами, взбунтовавшимися крестьянами и, возможно, правительственными войсками. Похоже, у дона частенько случались неприятности со сборщиками налогов. Ходили слухи, что в своих подвалах он прячет золото и серебро.