Ritchie Blackmore. Ловец Радуги - [47]

Ритчи утверждает, что позвонил Боннету в Америку: «Когда мы взяли Джо Линна Тернера, Грэм не захотел уходить. И я сказал: „О'кей, тогда у нас на сцене будет два певца“, на что он ответил: „Ну ладно, тогда я ухожу“. Он не собирался покидать группу, пока мы не сказали, что ему придется петь с Джо».

Уходя из RAINBOW, Грэм высказал немало претензий: «В RAINBOW у меня было только два настоящих друга: Дон и Кози. С Ритчи и Роджером Гловером контакт был очень мал. Я почти никогда и ни о чем не разговаривал с Ритчи, а с Роджером мы говорили о делах ровно столько, сколько это было необходимо. Да и то он всем своим видом показывал, что ему это неприятно. После концерта мы расходились по своим номерам в отеле, а когда мы играли на сцене, то были похожи на сборище совершенно чужих друг другу людей».

У Гловера на этот счет была своя точка зрения: «Я не вижу необходимости в том, чтоб музыканты профессиональной группы становились приятелями. Это раньше ансамбли организовывались закадычными друзьями и одноклассниками. Но ни с одним из нынешних участников RAINBOW я не ходил в школу. К тому же, в то время, когда я был школьником, кое-кто из них еще даже не родился».

«Я никогда не испытывал перед Ритчи того благоговейного страха, который, по-моему, тряс Роджера, — говорит Боннет. — Ритчи казалось, что он бог весть какая звезда, а я этого не замечал. Для меня он был просто гитаристом, а я не более, чем певцом».

Колин Харт, отмечая, что Грэм «действительно классный парень с искренним сердцем», считает, что он «потерял расположение Блэкмора из-за того, что оставался самим собой и поступал так, как считал нужным».

Блэкмор же заметил: «Худший враг Грэма — это он сам. Он может великолепно петь, но его стиль жизни выше моего понимания». А все выпады со стороны Боннета он парировал одной фразой: «Что можно сказать о мужчине, которому нравятся BEACH BOYS!»

«Бог сказал: „Я дам тебе чудесный голос, но заберу все остальное“», — заметил как-то Гловер.

Справедливости ради нужно отметить, что Грэм, изливая душу журналистам, всегда отдавал должное РАДУГЕ как коллективу, ставшему катализатором его дальнейшей карьеры: «Я многому там научился, а это открыло мне большие возможности, которых без RAINBOW не могло быть. Люди думают, что мне чертовски повезло, когда я стал вокалистом этой группы, и я с ними согласен».

Кстати, в 2001 году, просматривая бумаги, Ритчи обнаружил, что Боннету были выплачены не все причитавшиеся ему деньги, и заплатил ему эту сумму из своих средств. Вокалисту повезло, что в 1980 году с расчетом произошла задержка, ибо его персональный менеджер вскоре после ухода Грэма из RAINBOW «почистил» банковский счет и сбежал со всеми деньгами. И у Боннета на руках осталось всего 12 тысяч долларов.

Одной из причин, по которой Блэкмора не устраивал Грэм, была его неспособность сочинять песни. Тернер в этом плане стал находкой. «Работу с Джо можно сравнить с глотком свежего воздуха. Он подходит для этих целей идеально. У него такое количество идей, которых у меня никогда не было. Грэм всем своим видом показывал, что материал нового альбома его не устраивает. Конечно, певцу виднее, что он делает, и я мог бы прислушаться к словам Грэма, но не стал. А потом пришел Джо: „О да, я спою это“, — и предложил свой мотив».

Интересно, что Тернер не был единственной кандидатурой на место вокалиста. Блэкмор рассматривал возможность приглашения в RAINBOW Брюса Дикинсона. «Тот странный звонок от роуди Ритчи раздался среди ночи, — вспоминает вокалист IRON MAIDEN, — он спросил:

— Как насчет того, чтоб присоединиться к группе?

Ну, я отвечаю типа того:

— Конечно же! Ритчи — мой любимый гитарист, — но на этом все закончилось». Успешное прослушивание Тернера в студии на Лонг-Айленде не оставило Брюсу никаких шансов.

Прослышав об очередных персональных изменениях в RAINBOW, как обычно, на Блэкмора обрушился шквал вопросов. На один из них: не расстраивают ли его постоянные смены состава — Ритчи ответил так: «Нет, меня расстраивает состав музыкантов в группе. Я не бессердечный человек, но если у меня возникает чувство, что кого-либо нужно уволить, то это должно быть сделано. Я не собираюсь превращать группу в какое-то подобие DEEP PURPLE. Я ушел из PURPLE, ибо понимал, что они становились закостеневшими, терялась новизна. Вот так и с RAINBOW. Я чувствую, что с определенным составом музыкантов она становилась закостеневшей. Мне нравится омолаживаться. Это почти как вампирство. Я пью кровь музыкантов, которые проходят через группу, и, когда кровь иссякает, я избавляюсь от них (смеется). Я ищу безупречный состав, как другие ищут идеальную женщину».

Работу над новым альбомом решено было продолжать в той же копенгагенской студии. Музыканты жили в отеле «SAS». И вот, в один из вечеров, в дверь комнаты, где жил Джо, постучали (у него как раз были гости). Беспокоил Тернера роуди Блэкмора. Он сказал, что забыл в номере пиджак, в котором лежит паспорт. Но когда Джо открыл дверь, в комнату ворвалась целая толпа народу во главе с Блэкмором. Они начали выбрасывать через окно все, что находилось в комнате. Тернер вспоминает, что им пришлось повозиться с телевизором, ибо окно открывалось лишь наполовину. А на следующее утро Эйри пожаловался, что всю ночь какие-то предметы проносились мимо его окна. Тернер же получил записку от Блэкмора: „Добро пожаловать в группу“».