Римский Лабиринт - [16]

Толян казался необычайно взволнован, и его глаза горели пламенем революционера-народника.

— Вскоре компьютер войдёт в каждый дом, и все эти компьютеры будут между собой связаны, — продолжал он свою горячую речь. — При помощи специальных устройств можно будет переходить от одного компьютера к другому, от дома к дому, из страны в страну, от книги к книге… Всё будет доступно через компьютер!

Аня глядела на него с восхищением и верила каждому его слову. Она никогда ещё в жизни не видела человека, говорящего с такой убеждённостью. Разве что в фильмах, по телевизору. Но о фильмах Анна знала от мамы, что они врут. Толян же врать не мог — она это сразу поняла. Он мог только заблуждаться. Однако Анна избрала для себя доверие этому человеку — тем более что её вера в цифры была вполне крепкой и реальной.

— Скоро, — с увлечённостью первопроходца продолжал Толян, — не будет уже ни границ, ни препятствий, никаких ограничений для тех, кто владеет мастерством программирования и кто получит доступ в сеть.

— А что такое сеть? — спросила Анна.

— Ты не знаешь, что такое сеть? — удивился Толян. — Ну ты и динозавр! Впрочем, откуда тебе это знать… Сеть — это когда отдельные компьютеры, где бы они ни находились, соединяются и работают вместе. Как телефоны, вроде. Но в будущем уже не будет телефонов, не будет книг, не будет даже радио и телевидения. Каждый сможет выбирать сам для себя, что и кого ему слушать, что читать. У каждого будет доступ ко всем сокровищам человеческого знания, ко всему накопленному опыту. И все это начнется умножаться, увеличиваться с геометрической прогрессией. Мы говорим о настоящей революции, Анна, культурной революции, которая изменит облик этого мира до неузнаваемости. И когда у людей появятся равные возможности, тогда наступит настоящее равенство! Не будет уже ни начальников, ни подчинённых, ни богатых, ни бедных! Все будут равны!

— Но люди не могут быть все равны, — заявила Аня.

— Не могут? — Толян покосился на неё с подозрением, как смотрит революционер на каждого, не разделяющего вполне его энтузиазм. — Это почему ещё?

— Потому что некоторые люди глупы, — просто ответила Анна.

Толян весело рассмеялся.

— Да, Анна, ты права, совершенно права, — сказал он. — Но вот тут в чём дело… В будущем люди разделятся на две категории: на тех, кто станет господами сети, и тех, кто станет её рабами. Господами сделаются те, кто начнёт рано работать с сетью — сейчас уже. Рабами же сделаются те, кто промедлит.

Резкий переход от прославления идей абсолютной свободы, сродни анархии, к тезису о новых господах и рабах, кажется, ничуть не смутил ни Анну, ни Толяна. Они оба были слишком взволнованны, чтобы замечать свою собственную непоследовательность.

— Я не хочу делаться ничьим рабом или рабыней, — уверенно заявила Аня.

Толян посмотрел на неё внимательно и сказал покровительственным голосом:

— У тебя ещё есть шанс выбраться в люди. У меня есть друзья в Курчатовском институте — Вадик и Димон, которые работают сейчас над созданием своей собственной сети. На сегодняшний день это ещё очень ограниченный проект, доступ к которому открыт только небольшому числу исследователей. Но уже в скором времени к нему смогут присоединиться все желающие.

Потом, понижая голос, как бы боясь быть подслушанным, он добавил:

— Есть ещё такая организация, как «Гласнет» — происходит от слова гласность, а «нет», точнее «нэт», означает по-английски «сеть». Ею занимаются американцы, но они дают доступ к ней и русским, особенно избранной группе профессоров, экологов, юристов и журналистов, то есть всем тем людям, кого они считают проводниками идей демократии. Я думаю, если бы твоя мама захотела, она добилась бы, чтобы её компьютер включили в сеть.

— Моя мама никакой не профессор, и не юрист, и не эколог, — отозвалась Аня. — Она всего лишь школьный учитель.

— Я знаю и другое, — сказал Толян. — Я слышал от своих «предков», что она у тебя очень прогрессивная.

Аня об этом как-то никогда ещё не задумывалась. Она не вполне даже понимала значение таинственного слова "прогрессивная". И в данный момент её интересовало другое.

— Ты обещал научить меня работать на компьютере, — напомнила она Толяну.

— Точно так, точно так, — кивнул он, и сыграл пальцами короткую увертюру на клавиатуре. У Анна дрогнуло сердце. На экране появились столбцы цифр. — Это — код программы, — объяснил он безо всякого перехода. — Машина во всём их слушается. Давай я тебе объясню…

Следующие три часа пролетели для Ани, как три минуты. Пальцы Толяна отплясывали свой странный танец на клавиатуре, и машина во всём оказывалась ему покорной. Наряду с объяснением технической стороны дела, Толян не преминул ещё немного пофилософствовать. Он использовал много неизвестных для маленькой Ани слов, называл себя демиургом, который когда-то сможет создавать целые миры из цифр и тут же разрушать или видоизменять их безо всякого сожаления. Тогда он еще не думал, что те цифры, которыми он в будущем будет вертеть, будут не коды компьютеров, а астрономические суммы денег.

Теперь же Толян был поражён тем, как легко и естественно маленькая Аня усваивала его сложную науку. Даже вопросы, которые она то и дело задавала, выдавали глубину её понимания и интереса к новой теме.